Полка. О главных книгах русской литературы

Я вам скажу на прощанье, товарищи, что мы будем фронтом, а вы, например, тылом, но как есть одному без другого никак не устоять. Выручка, наша выручка – вот в чём главная теперь задача. ‹…› А ежели у вас тут кисель пойдёт – какая она будет война?

Ещё одна перекличка между романами – песня «Мы кузнецы, и дух наш молод» (у Пелевина «и дух наш Молох»), которую поют в пути красноармейцы.

Следующая итерация чапаевского образа – фильм братьев Васильевых (1934), пользовавшийся в советские годы невероятным успехом. Здесь Чапаев уже почти фольклорный персонаж, народный мудрец, который объясняет военную стратегию, перекладывая на столе картофелины (в романе Чапаев точно так же объясняет «на луковицах» устройство человеческого сознания), отражает «психическую атаку» каппелевцев[1259] (выдуманную авторами фильма) и всегда оказывается «впереди, на лихом коне» (настоящий Чапаев после ранения в годы Первой мировой не мог ездить верхом и предпочитал передвигаться на бронеавтомобилях; в этом отношении Пелевин верен исторической правде). По настоянию Сталина в фильме возникает любовная линия, введённой в фильм пулемётчице, за которой ухаживает Петька, присваивают имя жены Фурманова, поразившей когда-то сердце комдива (она же выступает главным консультантом фильма).

Василий Чапаев. 1919 год[1260]

Следующая производная – анекдоты о Чапаеве, Петьке и Анке, где красный командир выступает глуповатым, но обаятельным бабником и алкашом; в начале десятой главы романа пациенты психиатрической лечебницы рассказывают друг другу анекдоты о Чапаеве, а Пётр Пустота комментирует их: «У меня постоянно возникает чувство, что кто-то, знающий, как всё было на самом деле, попытался чудовищным образом исказить истину». Ключевой эпизод романа – Чапаев за самогоном в бане объясняет Петру пустотную природу сознания – напрямую отсылает к анекдоту, в котором Василий Иваныч и Петька допиваются до состояния, когда перестают друг друга видеть: «Хорошо замаскировались!»

Пелевин играет со всеми тремя слоями чапаевского мифа, но каждый из них в романе – что-то вроде камуфляжа, скрывающего подлинную суть героя. Чапаев, по словам Анны, «один из самых глубоких мистиков», мудрец, постигший суть вещей, обладатель «глиняного пулемёта» – мизинца будды Анагамы (видимо, придуманного Пелевиным). А самогон, луковицы и «комиссарская зарука» – лишь неожиданный антураж, вещественный аналог дзенских коанов[1261], призванный выбить сознание ученика из привычной колеи.

Были ли прототипы у героев романа?

В книге Сергея Полотовского и Романа Козака «Пелевин и поколение пустоты» приведены слова Сергея Москалёва – писателя и программиста, автора программы Punto Switcher и «Словаря эзотерического сленга», в начале 1990-х водившего знакомство с Пелевиным. Москалёв полагает, что прототипы главных героев романа легко находятся среди знакомых Пелевина в эзотерических кругах: «Чапаев – это Василий Павлович Максимов, Котовский – Сергей Рокамболь, Анка – жена Рокамболя Аня Николаева, Володин – интеллигент с лицом басмача – это я. А Пётр Пустота – это он сам, Витя, который с этими людьми общается». Перечень открывает Василий Максимов, укрывшийся в лесах под Выборгом мистик, чьи переводы Кастанеды Пелевин редактировал и издавал в начале 1990-х. Впоследствии Максимов стал дзенским монахом и основал Дзен-центр в Великом Новгороде; в 2014 году он ушёл из жизни. «Дядя Вася так всё и объяснял, – вспоминает Москалёв, – как Василий Иваныч Петьке на картошке. Для нас была важна идея, что всю эзотерику можно "показать на картошке"». Факт знакомства с Пелевиным подтверждал и сам Максимов, его слова приводятся в книге Владислава Лебедько «Хроника российской Саньясы»: «Он использовал многое из того, что я высказывал. Всё это он всунул в книжку от имени Чапаева. Писатель! – ему если что-то говоришь, – он всё записывает, холера!»

Сергей де Рокамболь, возможный прототип Котовского, – петербургский художник и эзотерик, автор (в содружестве с Анной Николаевой, которую Москалёв называет прототипом Анки) огромного лабиринта во дворе филологического факультета СПбГУ, в 1990-е – участник совместных проектов с Вячеславом Бутусовым и гитаристом группы «Кино» Юрием Каспаряном (см. альбомы «НезаконНоРождённый АльХимик доктор Фауст – Пернатый Змей» и «Драконовы Ключи»).