Полковник трех разведок

— Честь имею, — тоже на вполне сносном русском представился рослый, плечистый американец, скорее всего, попавший в разведку из среды морских пехотинцев. — Если не возражаете, мы будем общаться с вами, вместе с британским коллегой.

— Ну, допустим, это представитель британской разведки намерен общаться с вами в присутствии своего американского коллеги, — с явной ноткой высокомерия поправил его Брадов. — Не будем забывать, что связь с вами наладил наш, британский агент.

— С моей стороны возражений нет: втроем — значит, втроем. Собственно, так и было задумано, — поспешил заверить их обоих Алекс. — Тем более что в любой ситуации русские привыкли «соображать на троих».

— У нас, в МИ-6, эту особенность характера русских учитывают.

— И переходите на английский, господа. Если какое-то выражение покажется непонятным, я попытаюсь уточнить его на русском.

— Вы правы: пребывание в Лондоне следует использовать для совершенствования языка метрополии.

Рядом с янки британец «русских кровей» — круглолицый, со ржаной копной волос и жиденькими, странновато светлыми бровями, — мог бы выдаться мелковатым. Может, поэтому он держался, уподобляясь некоему британскому лорду. Полковник давно знал, что по отношению к американцам британские англосаксы пытались вести себя с таким же покровительственным снисхождением, с каким некоторые русские вели себя с «нацменами». Так вот, нынешнее поведение Брадова могло служить наглядным примером такого поведения.

— К тому же вам легче будет расшифровывать записи наших диалогов, — произнес тем временем Алекс, — при переводе их в отчеты.

Брадов понимающе улыбнулся.

Чувствуя себя хозяевами, англосаксы, как решил называть их про себя Пеньковский, без приглашения уселись за наспех сервированный стол в гостевой части номера и, отодвинув в сторону мешающую посуду, выложили перед собой две темные папки, на одной из которых был теснен британский флаг, а на другой красовался американский. Рядом с папками тут же приютились два портативных диктофона.

— Гревилл Винн уверил нас, — взял на себя роль главного переговорщика Брадов, — что все предварительные моменты нашего сотрудничества уже оговорены? Он прав?

— Я сам выразил согласие сотрудничать с вами, — жестко ответил Пеньковский. — Мало того, это была моя инициатива. Прошу акцентировать на этом внимание во время подписания договоров и информирования шефов ваших разведок. Этот факт имеет для меня принципиальное значение.

Англосаксы многозначительно переглянулись. Обычно «фигуранты» таких операций подобных требований не выдвигали. Наоборот, пытались оставить нишу для отступления, дабы, в случае провала, убеждать судей, что они попали в ловушку западных разведок, их шантажировали, пытали, заставляли дать согласие на сотрудничество. Кажется, сейчас они имеют дело с несколько иным подходом.

— Вы это произнесли, и мы это, — указал американец на диктофон, — услышали. Само собой, в ходе устных докладов мы тоже будем обращать внимание руководства на тот факт, что вы сами пошли на контакт с агентом Винном и сами добровольно предложили свое долгосрочное сотрудничество.

— Именно так, добровольно и долгосрочное, — поспешно подтвердил Алекс.

— Что тоже зафиксировано, — нетерпеливо объявил Брадов. — И запомните: ни один нюанс, на котором вы акцентируете наше внимание, упущен не будет. А посему, если не возражаете, приступим к нашим формальностям.

Лишь после того, как Пеньковский выдержал перекрестный натиск двух взглядов, англосаксы принялись извлекать из своих папок тексты договоров.

— Обязательства перед британской и американской разведками, которые вам надлежит подписать, — голосом нотариуса, зачитывающего текст завещания, проговорил капитан Кинген, — идентичны. К тому же во избежание каких-либо недопониманий они составлены на английском и русском языках. Ознакомьтесь с этими документами, мистер Пеньковский, и подпишите.

— Если возникнут вопросы, мы попытаемся ответить на них, — предельно вежливо добавил Брадов.

— Для меня очень важно, чтобы в случае провала ваши службы попытались обменять меня на кого-то из советских агентов, которые потерпели фиаско в Англии или в США. Или же предприняли какие-либо другие меры, скажем, дипломатического характера, кампании в прессе, — молвил Пеньковский еще до того, как приступил к изучению текста обязательств. — Право на подданство в Британии или гражданство в США, сохранение воинского чина, надлежащее финансирование и все такое прочее.

— Благодаря Винну все эти пункты уже предусмотрены, господин полковник, — заверил его Брадов. — В наших бумагах нет общих слов, ибо все они, вплоть до финансового обеспечения, — из агентурной конкретики.

— Кстати, в случае реальной угрозы вашего провала, — добавил Кинген, берясь за бутылку с коньяком, — мы попытаемся любым образом выдернуть вас из Союза, не доводя дело до ареста. Например, наше правительство уже начало вести переговоры с Советами об обмене пилота Френсиса Пауэрса[23] на одного из русских шпионов, который отбывает сейчас наказание в американской тюрьме.

Услышав об этом, Алекс насторожился.