Полководцы Святой Руси

По словам современного историка А. А. Горского, «…к 1374 г. уже более десятилетия государственное устройство Орды находилось в „ненормальном“ состоянии: цари реальной властью не обладали, она принадлежала узурпатору. После того как к этому факту добавилось стремление Мамая передать великое княжение Михаилу Тверскому и, наконец, потеря им Сарая, в Москве решились, вероятно, в ответ на денежный „запрос“, пойти на разрыв и не соблюдать с незаконным, ненадежным в плане поддержки великого князя и к тому же не контролирующим всю территорию Орды правителем вассальных отношений». Именно этот год, судя по известиям летописей, стал первым в длинной череде лет, составивших период военного противостояния Орде Мамая. Итак, летопись говорит ясно, когда Дмитрием Ивановичем было принято принципиальное решение, которое и отразилось в скупых строках летописца: «Князю великому Дмитрию Московскому бышеть розмирие с тотары и с Мамаем»[217]. Для Мамая это означало: дани не будет, во всяком случае, не будет никаких экстраординарных выплат, а беклярибек на них крепко рассчитывал, поскольку в своих больших военных затеях начал терпеть поражения. И непонятно, станет ли в условиях «розмирия» Дмитрий Иванович принимать ярлыки, исходящие от Мамая как законные акты законной власти. Видимо, нет. Между тем с 1250-х годов власть Орды как сюзерена Руси князьями русскими не оспаривалась. Слово «нет», сказанное Дмитрием Ивановичем, по всей земле прозвучало актом небывалого мужества.

«Сильный человек» Мамай захватил власть над значительной частью ордынских владений — хотя формально никаких прав на господство у него, человека «нецарской крови», не было. Ордой правили ханы-чингизиды. Чтобы удержать бразды правления, Мамаю требовался победоносный поход на Русь, полное подчинение непокорной Москвы и, главное, получение от нее значительных выплат. 1377–1378 годы показали: малыми силами Москву принудить к покорности не получается.

В 1380 году он вышел против Руси с разношерстной, многонациональной армией. Помимо самих татар и отрядов итальянских наемников, Мамай набрал в свое войско представителей разных народов, подвластных Орде. Источники называют отряды, состоявшие из выходцев с Северного Кавказа и Крыма. К этому интернациональному воинству также присоединился большой конный отряд волжских булгар.

Великий князь, выступивший против него в поход, получил благословение от игумена Сергия Радонежского. И вот на этом сюжете имеет смысл остановиться подробнее.

В очерке, посвященном Дмитрию Донскому как полководцу, немало места отдано истории Церкви, в частности, истории монастырской реформы. Казалось бы, один предмет разговора весьма далек от другого. Но это лишь по внешней видимости. Суть глубинных процессов, медленно создававших единую Русь, такова, что вне истории Русской церкви ничего нельзя понять в истории Куликовской битвы, да и всей борьбы Дмитрия Ивановича с Мамаем. А судьба Церкви в то время как будто проходила через аэродинамическую трубу, имя которой «замятня на митрополии».

Время, примыкающее к триумфу на поле Куликовом, к сожалению, отмечено не только великим подъемом национального и религиозного чувства, но и попытками великого князя поставить под контроль Церковь — великую силу, которая столь много дала ему. События, связанные с этими неблаговидными действиями Дмитрия Ивановича, как раз и стали известны историкам под общим названием «замятня на митрополии».