Полночный прилив

Шурк Элаль поднялась из-за спины Ублалы и погладила его лоб, недоумевая, отчего тот глупо улыбается. Уперев руки в бока, она осмотрела поле битвы. Пять распростертых тел, поваленные деревья, смердящая гнилая земля. Двое наемных работников у лицевой стены башни Азатов. Маг врачевал раны Поклявшегося. Что за титул такой, интересно?

Ближе к воротам – Кубышка с долговязым белокожим воином, сжимающим по мечу в каждой руке.

А он неплохо выглядит голеньким…

– Если не ошибаюсь, – сказала Шурк Элаль, – ты – той же крови, что тисте эдур.

Великан взглянул на нее сверху вниз и нахмурился.

– Нет. Я – тисте анди.

– Как угодно. Главное, что ты расправился с этими… тварями. Полагаю, что твои обязательства перед башней Азатов выполнены.

Верзила взглянул на башню странными красными глазами.

– Мы никогда не были… близки, – сказал он с улыбкой. – Башня теперь мертва. Я больше никому ничем не обязан. – Он внимательно посмотрел на женщину. – У меня есть чем заняться…

– Можно я пойду с тобой? – спросила Кубышка.

– Буду только рад.

Шурк Элаль сузила глаза.

– Город – во власти тисте эдур. Ты думаешь, тебя не заметят?

– В компании вивала, призрака и полумертвого раба, которого он отказывается бросить? Даже не сомневаюсь.

– Тогда вам лучше оставить летерийца.

– Согласен. Ты хочешь что-то предложить?

– Пока нет…

– Я…

Они обернулись. «Я» сказал Стальные Прутья, которого поддерживал маг.

– Никаких «я»! – вскинулась Шурк Элаль. – Ты теперь работаешь на меня. Я не потерплю самодеятельности.

– Так точно, капитан. Но им понадобится проводник. Кто-нибудь знающий, как незаметно выбраться из города. Тисте анди спас мне жизнь – хотя бы это я могу для него сделать?

– Работникам негоже соображать быстрее работодателя, – сказала Шурк Элаль.

– Прошу прощения. Больше не повторится, обещаю.

– Ты думаешь, я мелочная?

– Ну что вы… Неживые никогда не мелочатся.

Шурк скрестила руки.

– Вот как? Видишь эту яму? Там прячется еще один мертвяк по имени Харлест. Он ждет, кого бы напугать своими клыками и когтями.

Все повернулись и уставились на яму во дворе башни Азатов. Из ямы доносилось заунывное пение.

– Худовы яйца, – пробормотал Стальные Прутья. – Когда отплываем?

Шурк Элаль пожала плечами.

– Когда нам позволят. Кто такой Худ?

Ответил белокожий воин:

– Повелитель смерти. Могу подтвердить – он с яйцами.

Все повернулись к великану, но тот лишь пожал плечами.

Шурк хмыкнула.

– Не смешите меня.

– Мне нравится эта штука у тебя во лбу, мамочка. Правда-правда, – вставила Кубышка.

– Не будем ее касаться, хорошо?

К счастью, никто не понял скрытого смысла их диалога.

Тегол Беддикт спал на крышке саркофага. Бугг стоял рядом и задумчиво смотрел на хозяина, когда совсем рядом, почти за его спиной, послышались шаги. Слуга медленно повернулся навстречу фигуре Хранителя, который вышел из водопада, служащего входом в туннель.

Гость нес на плече чье-то тело. И остановился, рассматривая Бугга.

В сухом склепе, в месте, где правила воля старших богов, кровотечение из ран Хранителя остановилось.

Бугг вздохнул.

– О да. Тегол будет опечален, – сказал он, узнав летерийца на плече Хранителя.

– Странник говорит, что сохранил имена живыми, – ответил пришелец.

– Имена?.. Ах, ну да, конечно.

– Ты не помог нам, Маэль.

– Я знаю. Прошу прощения.

Хранитель прошел мимо него к саркофагу. Он резко наклонил голову в шлеме над Теголом Беддиктом.

– Этот – одной с ним крови.

– Он – его брат.

– Пусть тогда примет в себя память о всех именах. Ты не против?

Бугг покачал головой.

– Как я могу быть против?

– Да. Не можешь. Ты потерял на это право.

Хранитель взял руку Бриса и приложил ее ко лбу Тегола. Мгновение, и все закончилось. Гость отступил назад, к водопаду.

– Подожди, – попросил Бугг.

Тот задержался, глянул через плечо.

– Куда ты его несешь?

– В бездну. Куда же еще, старший бог?

Бугг нахмурился.

– Но там…

– Да. Теперь там будут два Хранителя. Отныне и навсегда.

– Ты считаешь, что ему понравится вечная служба?

Гость склонил голову на бок.

– Как знать. Думаешь, мне она нравится?

Вопрос повис в воздухе. Тем временем Хранитель с телом поборника на плече шагнул в водопад.

После долгой паузы Бугг повернулся к Теголу. Тот скоро очнется с кошмарной головной болью.

Ее ничем не унять… Разве что чай приготовить… Есть у меня одна мерзкая смесь, по сравнению с которой даже мигрень – пустяки. И если в мире найдется кто-либо, способный оценить ее по достоинству, то это – Тегол Беддикт из Летераса.

Но сначала, пожалуй, надо вытащить его из склепа.