Полное собрание сочинений и писем в 3 томах. Том 2

Глухонемые отлично понимают друг друга... не прибегая к помощи слова. Близость аргументов М. к положениям университетской науки в ряде мест «Утра акмеизма» отметила Э. Найдич. «Здесь явная перекличка с учением о знаковом характере коммуникации, причем общение глухонемых было излюбленным примером лингвистов Петербургской школы (Бодуэна, Щербы, Зиндера)» (Найдич Э. Л. О понятии «фонема» у О. Э. Мандельштама: Из комментария к статье «О природе слова» // Slavica Revalensia. 2016. Vol. III. С. 118).

Футурист... повторил грубую ошибку своих предшественников. Под предшественниками футуристов подразумеваются символисты, ср. у Н. Гумилева: «футуризм есть прямое развитие символизма, вследствие единства их аналитического метода» (День. 1914. 27 апр. С. 3). Тезис фиксирует новую ступень полемики с символистами: в 1913 г. наследником символизма объявлялся акмеизм, что отражено в названии и аргументах манифеста Н. Гумилева (А. 1913. № 1).

Не отказывается от своей тяжести, а радостно принимает ее. Тема «тяжести» послужила сюжетом ст-ния 1911 г. «Когда подымаю, опускаю взор...».

Владимир Соловьев испытывал... пророческий ужас... валунами. См., к примеру, ст-ние В. Соловьева «Колдун-камень».

«с горы скатившись, лег в долине, сорвавшись сам собой или низвергнут мыслящей рукой» — начало ст-ния Тютчева «Problème». М. цитирует его в редакции, принятой в 1910-е гг.

Символисты... им было плохо... и в той мировой клети, которую с помощью своих категорий построил Кант. Ср. в воспоминаниях Вас. Гиппиуса: «искренние старания Гумилева насадить нечто вроде нового кантианства не привели ни к чему» (Ахматова А. Десятые годы. М., 1989. С. 84).

Мы не хотим развлекать себя прогулкой в «лесу символов». Полемически отнесено к статье Вяч. Иванова «Две стихии в современном символизме», в котором ст-ние Ш. Бодлера «Соответствия» («лес символов» — один из образов ст-ния) рассматривается как «основоположительное учение и как бы исповедание веры» символизма (12, с. 265–266).

Средневековье, определяя по-своему удельный вес человека, чувствовало и признавало его за каждым, совершенно независимо от его заслуг... Нет равенства, нет соперничества, есть сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия. Данное положение совпадает с тезисом Н. Гумилева из его манифеста: «Для нас иерархия в мире явлений — только удельный вес каждого из них, причем вес ничтожнейшего все-таки несоизмеримо больше отсутствия веса, небытия, и поэтому перед лицом небытия — все явления братья» (А. 1913. № 1. С. 43).

А = А: какая прекрасная поэтическая тема. А = А — закон тождества в том виде, как он сформулирован в логике, читается: А есть А; под «прекрасной поэтической темой» подразумевается глагол «быть» в таких поэтических конструкциях, как «Есть наслаждение и в дикости лесов...» (Батюшков), «Певучесть есть в морских волнах...» (Тютчев), «Есть ценностей незыблемая скала...» и «Бывает сердце так сурово...» (Мандельштам). Выше в главке IV «Утра акмеизма» этот глагол дважды акцентирован в производных существительных «небытие» и «бытие». Пример устойчивости представлений М. — привлечение «закона тождества» в мотивной структуре «Разговора о Данте».

a realibus ad realiora (лат.) — от реального к реальнейшему. Этими словами Вяч. Иванов определил устремление «истинного символизма» в статье «Мысли о символизме» (Труды и дни. М., 1912. № 1). Это определение быстро закрепилось в качестве «формулы» символизма; в «Утре акмеизма» ей противопоставляется «формула» закона тождества.

Логика есть царство неожиданности. К области логики относится привлеченный Мандельштамом к доказательству закон тождества. Призывы «быть логичными» в своих произведениях прозвучали ранее в статье М. Кузмина «О прекрасной ясности» (А. 1910. № 4).

мы не летаем... Полемически отнесено к мотивам полета в стихах символистов, к примеру у Блока: «Но, едва я заслышу: «Лети», — / Полечу я с восторгами птицы, / Оставляющей перья в пути...» («Очарованный вечер мой долог...»).

...чувством граней... Ту же мысль высказал В. А. Чудовский, заявивший о своей причастности к акмеизму: «В искусстве мы прежде всего требуем определенных граней, а современный историзм грани отрицает» (А. 1913. № 2. С. 77).