Надо приберегать посл дній зарядъ ума на посл дній кругъ, въ то время, какъ берешься за шляпу: вотъ время разразиться вс мъ запасомъ. Какъ лошадь на призъ. Иначе покажешься бл денъ и б денъ; и я зам чалъ, что люди не только умные, но которые могутъ блеснуть въ св т , теряли отъ недостатка въ постепенности. Ежели сгоряча, пока не надо ло, говоришь, а потомъ отъ скуки не хочется и отв чать, такъ и уйдешь; последнее впечатл ніе останется и скажутъ: какъ онъ тяжелъ ... Когда же въ карты играютъ, этаго н тъ. Можно молчать не предосудительно. —
Притомъ же женщины: (молодыя) играютъ, стало быть чего лучше желать, чтобы 2 — 3 часа быть подл той женщины. — A в дь ежели есть та женщина, этаго за глаза довольно. —
Такъ вотъ, я игралъ въ карты, садился справа, сл ва, напротивъ, и везд было хорошо.
Такого рода занятіе продолжалось до 12 часовъ безъ четверти. 3 роберта кончились. Отчего эта женщина любитъ меня (какъ бы мн хот лось зд сь поставить точку!) приводить въ зам шательство? И безъ того я уже не свой при ней; то мн кажется, что у меня руки очень нечисты, то сижу я нехорошо, то мучаетъ меня прыщикъ на щек имянно съ ея стороны.
Впрочемъ, кажется, она ни въ чемъ не виновата, а я самъ вс[е]гда не въ своей тарелк съ людьми, которыхъ я или не люблю или очень люблю. Отчего бы это? Отъ того, что однимъ хочешь показать, что не любишь, а другимъ, что любишь, а показать то, что хочешь, очень трудно. У меня всегда выходить навыворотъ; хочешь быть холоденъ, но потомъ кажется это уже слишкомъ, и сд лаешься слишкомъ прив тливъ; съ людьми, которыхъ любишь и любишь хорошо, но мысль, что они могутъ думать, что любишь скверно,—сбиваетъ и д лаешься сухъ и р зокъ.
Она для меня женщина, потому что она им етъ т милыя качества, которыя ихъ заставляютъ любить, или, лучше, ее любить, потому что я ее люблю; но не потому, чтобы она могла принадлежать мущин . Это мн въ голову не приходитъ. У нея дурная привычка ворковаться съ мужемъ при другихъ, но мн и д ла до этаго н тъ; мн все равно, что она ц ловала [бы?] печку или столъ, — она играетъ съ мужемъ, какъ ласточка съ пушкомъ, потому что душа хорошая и отъ этаго веселая. —
Она кокетка; н тъ, не кокетка, а любитъ нравиться, даже кружить голову; я не говорю кокетка, потому что или это слово нехорошо, или понятіе, съ нимъ связанное. Называть кокетствомъ показывать голое т ло, обманывать въ любви — это не кокетство, а это наглость и подлость. — Н тъ, а желать нравить[ся] и кружить головы, это прекрасно, 222никому вреда не д лаетъ, потому что Вертеровъ н ту, и доставляетъ себ и другимъ невинное удовольствіе. Вотъ я, наприм ръ, совершенно доволенъ, что она мн нравится, и ничего больше не желаю. Потомъ, есть умное и глупое кокетство: умное — такое, которое незам тно и не поймаешь преступника на д л ; глупое — напротивъ: ничего не скрыто. И вотъ какъ оно говоритъ: «Я собой не очень хороша, но за то какія у меня ноги! Посмотрите: видите? что, хороши?» — Ноги у васъ, можетъ быть, хороши, но я не зам тилъ, потому что вы показывали. — Умное говоритъ: «Мн совершенно все равно, смотрите вы или н тъ; мн жарко, я сняла шляпу». — Все вижу. — «А мн что за д ло». — У нее и невинное, и умное. —
Я посмотр лъ на часы и всталъ. Удивительно: исключая какъ когда я съ ней говорю, я никогда не видалъ на себ ее взгляда и вм ст[ ] съ т мъ она видитъ вс мои движенія. — «Ахъ, какіе у него розовые часы!» — Меня очень оскорбило, что находятъ мои брегетовскіе часы розовыми, мн такъ же обидно показалось [бы], ежели бы мн сказали, что у меня розовый жилетъ. Должно быть, я прим тно смутился, потому что когда я сказалъ, что это напротивъ прекрасные часы, она въ свою очередь смутилась. — Должно быть, ей было жалко, что она сказала в щь, которая меня поставила въ неловкое положеніе. Мы оба поняли, что см шно, и улыбнулись. Очень мн было пріятно вм ст смутиться и вм ст улыбнуться. Хотя глупость, но вм ст . — Я люблю эти таинственные отношенія, выражающіяся незам тной улыбкой и глазами, и которыхъ объяснить нельзя. Не то, чтобы одинъ другого поня[лъ], но каждый понимаетъ, что друг[ой] понимаетъ, что онъ его понимаетъ и т. д.