Читаем Полное собрание сочинений. Том 17 полностью

Ибо если, по несчастному стеченію обстоятельствъ, оказываеш[ься] въ такомъ положеніи, что можешь быть обвиняемъ въ преступленіи, каждому изъ насъ будетъ нисколько не тяжело, а даже пріятно, предстать передъ уважаемымъ судомъ и дать показанія и объясненія, которыя отъ него могутъ потребовать. <Но если448 представить себ, что гд нибудь судъ составле[нъ] изъ извстнаго вамъ пошлаго развратника или стараго извстнаго по старымъ судамъ взяточника и пошлаго богатаго дурака, который449 отъ убійственной скуки [и] глупости утшается cидніемъ на возвышеніи, и если бы представить себ, что этотъ самый Судъ, въ этой же Сессіи, умышлен[но] укралъ у казны по 3 р. 6 гривенъ, назначая нарочно Сессію въ то время, когда приходится наибольш[ее] число праздничныхъ дней, — то если представить себ такихъ судей <что невозможно, но я говорю для примра> <то тогда>450

451Въ противномъ случа одно стояніе ваше передъ сидящими судьями, требованіе молчать и говорить, когда вамъ велятъ, уже есть для извстнато рода людей, къ которому принадлежу и я, жесточайшее, незаслуженн[ое] наказанi[е]. Итакъ разскажу прежде того, что со мной было, то, чт`o я зналъ о Новомъ суд. Я не буду подбирать фактовъ, а разскажу, не пропуская ни однаго, все чт`o я невольно узналъ о Судахъ, преж[де] чмъ вступилъ съ Судами въ отноше[iе] обвиняемаго.

То, что я не буду подбирать фактовъ, а опишу все подъ рядъ, я завряю своей честью и могу подтвердить свидтелями; то же, что я не выдумываю фактовъ, служить то, что я452 прошу всхъ тхъ, до кого будетъ касаться то, чт`o я описываю, опровергнуть мой разсказъ. — Я не буду говорить о Мировомъ суд, потому что, хотя въ моемъ опыт я и видлъ много ошибочныхъ и <даже> смшныхъ ршеній Мир[овыхъ] С[удей], я не видлъ, не слышалъ и не испытывалъ на себ тхъ злоупотребленій данной властью, которыя я видлъ, о которыхъ слыш[алъ] и которыя испыталъ на себ отъ дйствія Окружнаго суда во всемъ его состав. Первое453 мое впечатлніе объ Окруж[номъ] Суд я получилъ изъ дла о жен убившей мужа, разбиравшагося454 въ Тульск[омъ] Окр[ужномъ] Суд. Я просилъ знак[омаго] мне Т[ульскаго] Прокурора] сообщить мн, когда будетъ интер[есное] дло, онъ указалъ мн[] на это дло, и я пріхалъ. —

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман