Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

Слова эти, къ удивленію Левина, не видвшаго въ нихъ ничего особеннаго, возбудили въ новой партіи тихое и достойное одобреніе, въ старой же партіи – страшное возбужденіе и озлобленіе. Нсколько Предводителей и нсколько лицъ, окружавшихъ столъ, заговорило вдругъ.

– Не надо. Не хотимъ отчета. Благодаримъ. Вримъ.

Поощренный этими криками, Губернскій Предводитель всталъ и заговорилъ искренно взволнованнымъ голосомъ. Слова его были не значительны, онъ говорилъ о довріи дворянства, о любви къ нему, которой онъ не стоитъ, ибо вся заслуга его – въ преданности дворянству, которому онъ посвятилъ 12 лтъ службы. Но чмъ дальше онъ говорилъ, тмъ чувствительне становилась его рчь. Онъ самъ останавливался отъ слезъ. Происходили ли эти слезы отъ сознанія несправедливости къ нему, отъ любви къ дворянству или отъ натянутости положенія, въ которомъ онъ находился, чувствуя себя окруженнымъ врагами, но волненіе сообщалось многимъ и даже Левину, несмотря на то, что онъ слышалъ отъ своей партіи, что каждое трехлтіе Михаилъ Ивановичъ, ударяя себя въ грудь, прослезивается надъ ящикомъ и что поэтому никто не открываетъ его, хотя весьма сомнительно, чтобы деньги были цлы.

Несмотря на то что Левинъ зналъ все это, волненіе Губернскаго Предводителя сообщилось ему, и онъ видлъ, что Сергй Ивановичъ съ саркастической и недовольной улыбкой смотрлъ на него, когда Левинъ невольно вмст съ другими прокричалъ: «не надо».

Вопросъ о поврк суммъ былъ ршенъ, какъ и въ прежніе выборы. Губернскій Предводитель прослезился, ударялъ себя въ грудь, большинство старыхъ дворянъ также прослезилось, и новаторы остались ни съ чмъ.

Двери залы отворились, и толпа мундирныхъ, странныхъ на видъ дворянъ шумно высыпала въ сосднюю продолговатую залу, гд можно было закусить, выпить и покурить. Левинъ задержался въ толп сзади другихъ, и Губернскій предводитель, спшившій тоже, натолкнулся на него.

* № 167 (рук. № 97).

Доброхотная, гостепріимная и достойная ласка хозяина, его внушительные рчи и жесты – все это возбудило вчера невольное уваженіе и сочувствіе. Это не было расположеніе клумбъ и цвтовъ и кустиковъ, которые можно было не одобрять и желать передлать иначе, а это было большое старое раскидистое дерево, обросшее мохомъ и глубоко пустившее корни, которымъ надо было пользоваться, къ которому надо было пригонять цвтники и клумбы, которое нельзя было не признать за фактъ. И вдругъ теперь это то старое, обросшее мохомъ, почтенное дерево робло, суетилось, очевидно хитрило и было травимо кмъ-же? – юношами – Свіяжскимъ и другимъ безбородымъ мальчикомъ въ элегантномъ мундир съ холоднымъ румянымъ лицомъ, который такъ хорошо говорилъ. Левину трогателенъ и жалокъ былъ этотъ старикъ, и ему хотлось сказать ему что нибудь пріятное.

– Я думаю, нынче кончится, – сказалъ онъ.

– Едва ли, – испуганно оглянувшись, сказалъ Предводитель.

– Также скоро и просто, какъ поврка суммъ. Вы останетесь…

– О да, только при томъ условіи, чтобы единогласно, а то я усталъ, ужъ я старъ.

Левинъ не зналъ, что отвтить, но улыбнулся дружелюбно. Предводитель посмотрлъ на него съ недоумніемъ. Онъ зналъ, что братъ Левина врагъ и потому не понималъ отношенія къ себ Левина, но всетаки пожалъ еще разъ руку, и они разошлись.

* № 168 (рук. № 97).

– Ну, какъ идетъ ваше хозяйство?

Помщикъ остановился подл Левина, и между ними завязался разговоръ. Помщикъ этотъ еще тогда очень понравился Левину. Теперь онъ ему былъ еще пріятне въ эту минуту одиночества. Помщикъ принадлежалъ къ разряду старыхъ дворянъ, которые въ зал выборовъ такъ рзко отличались отъ молодыхъ, новыхъ.

Старые были большей частью или въ дворянскихъ старыхъ застегнутыхъ мундирахъ съ короткими таліями и узкими въ плечахъ или въ своихъ особенныхъ мундирахъ, которые они выслужили на служб. Такъ этотъ былъ въ старомъ мундир Генеральнаго штаба.

Молодые же были въ дворянскихъ мундирахъ, но разстегнутыхъ, съ блыми жилетами, широкими въ плечахъ, и съ низкими таліями или въ мундирахъ съ черными воротниками, съ элегантнымъ шитьемъ министерства юстиціи. Левинъ былъ самъ въ такомъ мундир и по виду принадлежалъ къ новымъ. Но, наблюдая дворянъ, онъ невольно вникалъ съ большимъ интересомъ и уваженіемъ въ старыхъ, чмъ въ молодыхъ. Молодые казались ему не только не интересны, но и не привлекательны. Бесда съ этимъ помщикомъ съ сдыми усами, очевидно тоже съ удовольствіемъ встртившагося съ Левинымъ, была ему очень пріятна. Глядя въ это умное, столько пережившее, перестрадавшее и все таки честное и достойное лицо, Левину казалось, что онъ получилъ отъ него объясненіе всей этой непонятной для него дворянской дятельности. Левинъ высказалъ ему вс свои сомннія и отвелъ съ нимъ душу.

* № 169 (рук. № 97).

Свіяжскій взялъ подъ руку Левина и пошелъ съ нимъ къ своимъ.

– Сергй Ивановичъ искалъ тебя.

Теперь уже нельзя было миновать Вронскаго, потому что онъ, стоя съ Степаномъ Аркадьичемъ и Сергемъ Ивановичемъ, смотрлъ прямо на подходившаго Левина.

– Какъ же, я имлъ удовольствіе встртиться у Княгини Щербацкой, – сказалъ онъ, подавая руку Левину.