Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

– Я не помню, – сказалъ Левинъ смутившись. – Впрочемъ, можетъ быть, я забылъ. Очень радъ.

И онъ тотчасъ же заговорилъ съ братомъ.

Спокойствіе и порядочность Вронскаго не измнили ему ни на минуту, но Левинъ видлъ, что онъ былъ и грубъ и глупъ и даже смшонъ, и ему было досадно это. Въ дйствительности же вс очень мало замтили это. Вс въ это время были очень озабочены предстоящимъ дломъ. Были представленными нкоторыми довренности на шары, которые, если бы были признаны, то количество шаровъ стараго Губернскаго Предводителя было бы больше, чмъ ожидалось. Вообще все дло стояло такъ, что 5, 6 шаровъ могли все испортить.

– Покажи, пожалуйста, свою довренность, – сказалъ Сергй Ивановичъ брату.

Прочтя ее, онъ началъ говорить, что отвергать т довренности можно только на основаніи разъясненія циркуляромъ Министерства прибавленія статьи 1807.

Многіе изъ дворянъ уже уходили, многіе собирались кучками, и, очевидно, было волненіе.

Левинъ спросилъ:

– Когда же будутъ болтировать?

Ему отвтили, что прежде вопросъ о довренностяхъ.

– Какъ же будутъ болтировать? – спросилъ онъ у Свіяжскаго и удивился, замтивъ испугъ на лиц Свіяжскаго и взглядъ, брошенный на тутъ же стоявшаго блокураго юношу.

Чтобы поправиться и не показать, что онъ чувствуетъ свою неловкость, Левинъ обратился къ блокурому юнош и спросилъ его. Но это было еще хуже. Юноша и Свіяжскій были два кандидата.

– Ужъ я то ни въ какомъ случа, – отвтилъ юноша.

И вслдъ затмъ вс зашумли и, бросая папиросы, пошли въ залу.

* № 170 (рук. № 97).

Волненіе, казавшееся стихшимъ посл поврки суммъ, теперь вдругъ опять поднялось и, усиливаясь, усиливаясь, какъ это всегда бываетъ въ толп, дошло до высочайшей степени. Вс стремительно, съ озабоченными лицами, давя другъ друга, затснились къ губернскому столу. Безпрестанно въ запертую дверь врывались запоздавшіе и съ испуганными лицами, боясь пропустить, торопились присоединиться къ толп, спрашивая: «что? что?»

Левинъ издалека слышалъ мягкій голосъ Предводителя, визгливый чей то голосъ и голосъ Свіяжскаго. Они спорили о форм довренности.

Такъ какъ, для того чтобы смотрть на все это дло серьезно, Левину надо было помнить, что отъ сверженія Губернскаго Предводителя будетъ зависть правильность опекъ и земское дло, онъ и помнилъ это и удивлялся той страстности, съ которой разбирали вопросъ о форм довренности. Онъ постоянно забывалъ силлогизмъ о томъ, что, для того чтобы не было несправедливости по опекамъ, нужно, чтобы Предводителемъ было другое лицо. Для того чтобы Предводитель былъ другой, нужно большинство, для большинства же нужно отвергнуть довренности. Для отверженія же довренности нужно признать ту форму, въ которой они поданы, не достаточной; для этого же нужно найти антицеденты. Опять прнія заключилъ ровный и сильный везд голосъ Сергя Ивановича. Онъ доказалъ неопровержимо. Но мннія раздлились, а несогласные закричали: «болтировать!» (т. е. болтировать мнніе). «Болтировать на шары!»

– О, о! – кричали со всхъ сторонъ.

Дворянинъ, котораго Левинъ видлъ нсколько разъ у водки, кричалъ громче всхъ, очевидно только чтобы кричать. Чтобы болтировать, надо было выразить мнніе. Опять начались споры. Левинъ усталъ, ему было ужасно скучно и досадно на себя, что онъ никакъ не могъ найти никакого интереса въ томъ, что длалось, тогда какъ большинство, казалось, только что разогрлось и находилось на высшей степени возбужденія. Левинъ ушелъ ходить въ залу, гд была закуска, и невольно увлекся наблюденіями надъ лакеями, какъ они убирали недоденное и какъ буфетчикъ опять апетитно разставлялъ рюмки и закуски и какъ лакей одинъ съ сдыми бакенбардами, очевидно, выказывалъ презрніе къ другимъ, и молодые надъ нимъ подтрунивали. Интересы этихъ лакеевъ и буфетчика боле занимали его, чмъ дворянскіе интересы въ зал.

Секретарь дворянской опеки, вертлявый старичекъ, имвшій спеціальность знать всхъ дворянъ губерніи по имени и отчеству, развлекъ его.

* № 171 (рук. № 97).

– 98 неизбирательныхъ, – прозвучалъ громкій голосъ, и опять начался гулъ, говоръ, крикъ, и вс пошли въ залу, гд была закуска.

– Никакого права не имлъ!

– Подлость!

– Прокатили!

– На основаніи статьи…

– Желалъ бы я знать, кто пуговицу положилъ?

– Нтъ уваженія къ своему длу, – слышалъ Левинъ взволнованные голоса въ разныхъ группахъ, которые теперь уже опредленне образовывались. Ясно уже было видно, какъ группа одной партіи замолкала, когда проходили дворяне другой партіи.

– Что, каково? – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, подхватывая Левина за руку. – Мы вынесли на плечахъ своихъ – однимъ шаромъ.