Она хотла хать къ Долли.[1765]
Когда лакей ушелъ, она стала читать письмо знакомаго, четкаго почерка Алекся Александровича. Только что она прочла первыя строки – «съ разныхъ сторонъ я слышу намеки и даже выраженные упреки въ томъ, что я отказывалъ въ развод», только что она прочла эти строки, она, какъ живаго, увидала передъ собой Алекся Александровича съ его голубыми, кроткими глазами, съ его напухшими синими жилами и звуками его интонацій и треска пальцевъ. Она читала дальше: «Еще прошлаго года я передалъ вамъ, что, потерявъ столь многое въ томъ несчастіи, которое разлучило меня съ вами, потерять еще немногое – свое уваженіе къ самому себ, пройти черезъ унизительныя подробности развода я могу и согласенъ, если это нужно для вашего счастья. И тогда вы передали мн, что не хотите этаго. Если ршеніе ваше измнилось, потрудитесь меня о томъ увдомить. Какъ ни тяжело это для меня будетъ, я исполню ваше желаніе, тмъ боле что т, которые говорили мн теперь объ этомъ предмет, выставляли причину, вполн заслуживающую вниманія, – именно то, что будущіе дти ваши при настоящемъ порядк вещей должны незаконно носить мое имя или быть лишены имени. Какъ ни мало я имю надежды на то, чтобы вы обратили вниманіе на т слова, которыми я намренъ заключить это письмо, я считаю своимъ долгомъ сказать вамъ ихъ и прошу васъ врить, что они сказаны искренно и вызваны[1766] воспоминаніемъ тхъ чувствъ, которыя я имлъ къ вамъ. Никогда не бываетъ поздно для раскаянія. Если бы, что весьма возможно съ вашей любовью къ правд и природной честностью, чтобы вы убдились, что жизнь, которую вы избрали, не удовлетворяетъ и не можетъ удовлетворить васъ, и вы почему нибудь захотли вернуться ко мн, къ прежней жизни, похоронивъ все прошедшее, я приму васъ съ ребенкомъ вашимъ, котораго я люблю, и никогда, ни однимъ словомъ не напомню вамъ прошлаго и буду длать все отъ меня зависящее, чтобы сдлать ваше счастье. Прощеніе, которое я отъ всей души далъ вамъ во время вашей болзни, я никогда не бралъ и не беру назадъ. Я считаю своимъ долгомъ написать это теперь, такъ какъ отъ вашего отвта будетъ зависть разводъ и вступленіе ваше въ новый, по моему мннію, незаконный бракъ, и тогда ужъ соединеніе ваше со мною было бы невозможно. Въ ожиданіи вашего отвта остаюсь Вашъ покорный слуга А. Каренинъ».