Полное собрание сочинений. Том 27.

Мы герои, мы вернулись изъ ада Севастополя, мы перенесли вс эти неслыханные труды и опасности. Это неслыханная, геройская защита. Все это чувствуется, и не хочется отказаться отъ заплаченной такимъ рискомъ жизни роли, но вмст съ тмъ ясно, опредленно сказать, въ чемъ состояли подвиги, кром какъ въ томъ, въ чемъ состоялъ подвигъ всякой артиллерійской лошади, которая стоитъ въ своемъ мст, не обрывая недоуздка, ничего придумать нельзя было, кром того, что много убивало другихъ людей и въ спину, и въ грудь, и въ ноги, и въ голову, и во вс части, и вотъ въ описаніяхъ нкоторая натяжка, и какъ предположеніе, что зачмъ это все длалось, это вс знаютъ, а я только описываю, какъ. ^[226]И вотъ отъ этаго эта простота описанія и отсутствіе въ большой степени вранья военнаго и ложнаго пафоса въ этомъ, какъ и въ большинств описаній Севастопольской войны. ^[227]Ошибаюсь я или нтъ, но Севастопольская война положила въ русскомъ обществ замтное начало сознанію безсмысленности войнъ. И пускай война турецкая какъ будто не считалась съ опытомъ, даннымъ Севастопольской войной.

————

[ВОЗЗВАНИЕ.]

25 мая 1889.

^[228]Нельзя медлить и откладывать. Нечего бояться, нечего обдумывать, какъ и что сказать. Жизнь не дожидается. Жизнь моя уже на исход и всякую минуту можетъ оборваться. А если могу я чмъ послужить людямъ, если могу чмъ загладить вс мои грхи, всю мою праздную, похотливую жизнь, то только тмъ, чтобы сказать людямъ братьямъ то, что мн дано понять ясне другихъ людей, то, что вотъ ужъ 10 лтъ мучаетъ меня и раздираетъ мн сердце.

Не мн одному, но всмъ людямъ ^[229]ясно и понятно, что жизнь людская идетъ не такъ, какъ она должна идти, что люди мучаютъ себя и другихъ. ^[230]Всякій человкъ знаетъ, что для его блага, для блага всхъ людей нужно любить ближняго не меньше себя, и если не можешь длать ему того, что себ хочешь, не длать ему, чего себ не хочешь; и ученіе вры всхъ народовъ, и разумъ, и совсть говорятъ тоже всякому человку. Смерть плотская, которая стоитъ передъ каждымъ изъ насъ, напоминаетъ намъ, ^[231]что не дано намъ вкушать плода ни отъ какого изъ длъ нашихъ, что смерть всякую минуту можетъ оборвать нашу жизнь, и что потому одно, что мы можемъ длать, и что можетъ дать намъ радость и спокойствіе, это то, чтобы всякую минуту, всегда длать то, что велитъ намъ нашъ разумъ и наша совсть, если мы не вримъ откровенію, и откровеніе Христа, если мы вримъ ему, то есть, если ужъ мы не можемъ длать ближнему того, что намъ хочется, не длать ему, по крайней мр, того, чего мы себ не хотимъ. — И какъ давно, и какъ всмъ одинаково извстно это, ^[232]и несмотря на то не длаютъ люди другимъ, чего себ желаютъ, а убиваютъ, грабятъ, обворовываютъ, мучатъ другъ друга люди и вмсто того, чтобы жить въ любви, радости и спокойствiи, живутъ въ мученіяхъ, горести, страх и злоб. ^[233] И везд одно и тоже: люди страдаютъ, мучаются, стараясь не видть той безумной жизни, ^[234]стараются забыться, заглушить свои страданія и не могутъ, и съ каждымъ годомъ все больше и больше людей сходитъ съ ума и убиваетъ себя, не будучи въ силахъ переносить жизнь, противную всему существу человческому.