Полное собрание сочинений. Том 27.

Но, можетъ быть, такова и должна быть жизнь людей. Такъ, какъ живутъ теперь люди съ своими императорами, королями и правительствами, съ своими палатами, парламентами, съ своими миліонами солдатъ, ружей и пушекъ, всякую минуту готовыхъ наброситься другъ на друга. Можетъ быть, такъ и должны жить люди съ своими фабриками и заводами ненужныхъ или вредныхъ вещей, на которыхъ, работая 10, 12, 15 часовъ въ сутки, гибнутъ миліоны людей, мущинъ, женщинъ и дтей, превращенныхъ въ машины. Можетъ быть, такъ и должно быть, чтобы все больше и больше пустли деревни и наполнялись людьми города съ ихъ трактирами, борделями, ночлежными домами, больницами и воспитательными домами. Можетъ быть, такъ и должно быть, чтобы все меньше и меньше становилось честныхъ браковъ, а все больше и больше проститутокъ и женщинъ, въ утроб убивающихъ плодъ. Можетъ быть, такъ и должно быть, чтобы сотни и сотни тысячъ людей сидли по тюрьмамъ, въ общихъ или одиночныхъ камерахъ, губя свои души. Можетъ быть, такъ и надо, чтобы та вра Христа, которая учитъ смиренію, терпнію, перенесенію обидъ, дланію ближнему того, чего себ хочешь, любви къ нему, любви къ врагамъ, совокупленію всхъ во едино, можетъ быть, такъ нужно, чтобъ вра Христа, учащая этому, передавалась бы людямъ ^[235]учителями разныхъ сотенъ враждующихъ между собою сектъ въ вид ученія нелпыхъ и безнравственныхъ басенъ о сотвореніи міра и человка, о наказаніи и искупленіи его Христомъ, объ установлении такихъ или такихъ таинствъ и обрядовъ. Можетъ быть, что все это такъ нужно и свойственно людямъ, какъ свойственно муравьямъ жить въ муравейникахъ, пчеламъ въ ульяхъ, и тмъ и другимъ воевать и работать для исполненія закона своей жизни. Можетъ быть, это самое нужно людямъ, таковъ ихъ законъ. И можетъ, требованіе разума и совсти о другой, любовной и блаженной жизни, — можетъ быть, это требованіе мечта и обманъ, и не надо и нельзя думать о томъ, что люди могутъ жить иначе. Такъ и говорятъ нкоторые. Но сердце человческое не вритъ этому; и какъ всегда, оно громко вопіяло противъ ложной жизни, призывало людей къ той жизни, которую требуютъ откровеніе, разумъ и совсть, такъ еще сильне, сильне, чмъ когда-нибудь, оно вопіетъ въ наше время. ^[236]

Прошли вка, тысячелтія — вчность времени, и насъ не было. И вдругъ мы живемъ, радуемся, думаемъ, любимъ. — Мы живемъ, и срокъ этой жизни нашей по Давиду 70 крошечныхъ лтъ, пройдутъ они, и мы исчезнемъ, и этотъ 70-лтній предлъ закроетъ опять вчность времени, и насъ не будетъ такими, какими мы теперь, ужъ никогда. И вотъ, намъ дано прожить эти въ лучшемъ случа 70 лтъ, а то можетъ быть только часы даже, прожить или въ тоск и злоб или въ радости и любви, прожить ихъ съ сознаніемъ того, что все то, что мы длаемъ, не то и не такъ, или съ сознаніемъ того, что мы сдлали, хотя и несовершенно и слабо, но то, именно то, что должно и можно было сдлать въ этой жизни.

«Одумайтесь, Одумайтесь, Одумайтесь!» кричалъ еще Іоаннъ Креститель; «одумайтесь», провозглашалъ Христосъ; «одумайтесь», провозглашаетъ голосъ Бога, голосъ совсти и разума. Прежде всего остановимся каждый въ своей работ или своей забав, остановимся и по думаемъ о томъ, что мы длаемъ. Длаемъ ли то, что должно, или такъ, даромъ, ни за что прожигаемъ ту жизнь, которая среди двухъ вчностей смерти дана намъ.

Знаю я, что со всхъ сторонъ на тебя налягаютъ люди и не даютъ теб минуты покоя, и что теб, какъ лошади на колес, кажется, что теб никакъ нельзя остановиться, хотя и колесо, движущееся подъ тобой, разогнано самимъ тобою; знаю я, что сотни голосовъ закричатъ на тебя, какъ только ты попытаешься остановиться, чтобы одуматься.

— «Некогда думать и разсуждать, надо длать», — закричитъ одинъ голосъ.

— «Не слдуетъ разсуждать о себ и своихъ желаніяхъ, когда дло, которому ты служишь, есть дло общее, дло семьи, дло торговли, искусства, науки, государства. Ты долженъ служить общему», закричитъ другой голосъ.

— «Все это ужъ пробовано обдумывать, и никто ничего не обдумалъ, живи, вотъ и все», — закричитъ третій голосъ. — «Думай или не думай, все будетъ одно: поживешь недолго и умрешь; и потому живи въ свое удовольствіе».

— «Не думай! Если станешь думать, увидишь, что эта жизнь хуже, чмъ не жизнь, и убьешь себя. Живи какъ попало, но не думай», закричитъ четвертый голосъ.