Читаем Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856-1869 гг. полностью

Ст.Ну да. Только я бы желалъ, чтобы Любовь Ивановна не съ нимъ вступила въ т жизненныя отношенія, которыя принято называть бракомъ. Она по задаткамъ много выше его. Ей нужно боле свжую, горячую личность, не такъ равнодушно относящуюся къ царствующей лжи жизни, боле свжую.

К. М.А я такъ напротивъ нахожу, что она по заложеніямъ своего характера далеко не по плечу такой личности какъ онъ. Ему нужно женщину вполн развитую, свободную. —

№ 4.


ЯВЛЕНІЕ 8.


Входитъ Рагоской съ книгами.

И. М. (опоминается, протираетъ глаза).Аа, Семенъ Петровичъ, <только про васъ говорили.> Ну что, какъ? Всегда радъ, а теперь больше чмъ когда нибудь.

Раг. (пожимаетъ руку всмъ. <Любочк отдаетъ книги).Вотъ вамъ Ж[оржъ] 3[андъ]. Прочтите, скажите, какъ вы поймете. — А мы про васъ, Иванъ Михайловичъ, сейчасъ говорили въ город съ Предводителемъ. Онъ не вритъ, чтобъ вольный трудъ могъ идти выгодно, я сослался на васъ. Такъ ли? Я ему хотлъ статью дать.> Вотъ я Любовь Ивановн Жоржъ Зандъ привезъ.

М. В. Чаю или кофею хотите, со сливками. Вотъ блый хлбъ, масло. —

Рагоск.Merci. <Ужъ это старое помщичество — такой застой, Иванъ Михайловичъ. Вдь вотъ у васъ идетъ. Я, вы знаете, не принадлежу къ крайнимъ, я понимаю все, и какъ трудно помщикамъ; но вдь есть же наконецъ и убжденія. Вдь вотъ у васъ идетъ.> Ну что, какъ вольный трудъ? Я подъзжалъ, видлъ — кипитъ работа. Идетъ?

И. М. Отлично идетъ. <И знаете — легче, самому лучше и легче. Чувствуешь себя человкомъ въ человческихъ отношеніяхъ. Чтожъ, вдь надо извинить людямъ безъ образованія. Я снисходительно смотрю.>

Раг.Вотъ какъ. А все жалуются, — я удивляюсь.

И. М.<Кто жалуется?> Вдь между нами, дворянами (я прямо скажу) въ семь не безъ урода: есть такія личности, что стыдиться своего званія. Вс мы воспитаны въ старыхъ понятіяхъ, съ крпостнымъ правомъ, тлесными наказаніями, вжились такъ, что [люди] не примчаютъ весь ужасъ этихъ привычекъ. Но дло въ томъ, что когда разъ человкъ понялъ то, что Тишка и Мишка равные ему люди, и когда испыталъ разъ всю выгоду свободныхъ отношеній, <то убдишься, что выгодне свобода.>

Раг. И мужикъ совсмъ другой сталъ! <А вотъ все жалуются. Трудно это объяснить.> Вашъ Предводитель вчера на обд у Губернатора страшно возставалъ противъ Посредниковъ и уставныхъ грамотъ.

И. М. Отсталые люди!

Раг. Хе, хе! Должно быть. Ну все-таки трудно, можетъ быть, для помщиковъ, <но идеи вка...>

И. М. Ничего не трудно, а лучше и легче. Вотъ у меня сейчасъ — вотъ вы бы застали — управляющій ушелъ. Ну чтожъ? — ему не нравится, онъ оставилъ меня. Разв лучше бы было, ежели бы онъ противъ воли, неохотно бы служилъ, какъ прежде бывало? Онъ бы больше зла сдлалъ.

Раг. Хе, хе! Ну, все непріятно, я думаю.

И. М. Нисколько. Все это упорство одно непонятное, застарлыя понятія. Ну что, когда ваша слдующая лекція?

Раг. Да на дняхъ. Кое какiя дла еще есть. Вдь знаете, все стараешься понемножку хоть что-нибудь сдлать для города, для общества. Вотъ школа наша.... Что, можно къ дамамъ?

И. М.Пойдемте, пойдемте. Да объ одномъ жалю, что рано родился. Я такъ чувствую, понимаю, вс эти идеи прогресса. (Уходятъ. )

М. В. (одна).Охъ, какъ скучно мн, скучно. Эти уставныя грамоты, ничего не пойму, и такъ <скучно>. Одно Бога просить надо — подкрпилъ бы онъ насъ. —

№ 5.

ДЙСТВІЕ II. 

Въ саду бесдка.

ЯВЛЕНIЕ I.


Студентъ и Петруша сидятъ съ книгами и тетрадями въ бесдк. Любочка подходитъ въ начал сцены и садится съ ними вмст. —

Ст.— Такъ что историческій фактъ иметъ интересъ только въ силу подтвержденія идеи нашей и освобожденія человчества изъ подъ ига...

Петр.Да, это понятно.

<Л>. Катинька все говоритъ, что я неразвита. Давайте, я буду развиваться у васъ. Можно? Какой у васъ урокъ?

Ст.Общій взглядъ на историческія науки.

Л.Катинька увела Семена Петровича гулять насильно. Я видла, что ему не хотлось. Мн и скучно. Такъ можно?

Ст.Можно.

Л.Ну, такъ развивайте же меня хорошенько. Можетъ быть, я не пойму?

Ст.Напротив, — мн очень пріятно, и я думаю, вамъ полезно бы было. Я прочту вамъ свои записки объ этомъ предмет. (Читаетъ.)Исторія человчества представляетъ рядъ событiй, въ своей послдовательности конкретно выражающій идею борьбы деспотизма и свободы. Свобода мысли, слова, поступка и, наконецъ, печатнаго слова — иначе прессы. Тутъ у меня не совсмъ дописано, — я развиваю ту идею, что корень зла лежитъ въ начал родительской власти и въ злоупотребленіяхъ, потомъ рабство женщины и, наконецъ, признаніе старшинства возраста и вры предковъ.

Петр.Да я помню въ <Современник> журнал была статья Маколея, онъ говоритъ...

Ст.Ну, что Маколей, это отсталые люди. Токвиль тоже, Монтеламбертъ. Бокль еще пожалуй, но тоже узкость взгляда....

Л. Нтъ, скучно ваша исторія. — Пойдемте лучше на мельницу гулять. —

Петр. И то, пойдемте, а я ружье возьму. Вы оставьте статью, я прочту. — Я сейчасъ приду. — (Уходитъ.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза