Читаем Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856-1869 гг. полностью

Р.Ну, братъ, я не практичный человкъ, <какъ> ты, какъ отцы-старики. <Однако это обдумывалъ, и вотъ что. У него одна дочь, — сынъ, правда, — деньги есть свободный,> я знаю, <и я намренъ дать почувствовать, что> я желаю опредлительности. <Потомъ, какъ я говорилъ, онъ подличаетъ передо мной.> Я надюсь, что положеніе это уяснится, иначе это было бы слишкомъ непріятно. Ну ты, практикъ, что скажешь?

Пр. (Задумывается).Это нехорошо. Тутъ есть два средства. 1-е: дйствовать на нее, дать ей почувствовать, какъ тяжело быть безъ средствъ. Это можно и до сватьбы и лучше всего посл сватьбы. —

Р.Ха, ха, ха! Нтъ, это слишкомъ практично и потому не- пріятно и, главное, неблаговидно. — Такъ можетъ поступить офицеръ, помщикъ, а не я.

Пр.Ну, второе, это то, что какъ только ты получишь согласье, сейчасъ же какъ можно холодне сдлайся съ родными и съ нею до тхъ поръ, пока эти денежныя отношенія не будутъ опредлены. —

Р.Это такъ. (Входитъ Иванъ съ бутылкой и сверткомъ. )Ну, поставь. —

Ив.Господа подъхали, васъ спрашиваютъ.

Р.Такъ сдлай дружбу, займи и племянницу и студента, а то тотъ съ одной, та съ другой стороны не даютъ мн ни однаго удобнаго случая.

Пр.Погоди, я ихъ и занимать не стану, а такъ сцплю, что не растащишь. (Смются оба.)

№ 7.


ЯВЛЕНІЕ II.


Иванъ Михайловичъ, Любочка, Катерина Матвевна, Студентъ и Петр[уша].

Р[агоской]. По крайней мр отдохнуть не угодно ли? Здсь на терас или въ дом — вотъ моя холостая квартира. Мой товарищъ по университету — Беклешовъ, — Любовь Ивановна, мой пріятель Беклешовъ, Катерина Матвевна.

И. М.Aa! очень радъ познакомиться. Что это, я вамъ скажу, что это за прелесть эти дтенятки въ школ. Ну, Семенъ Петровичъ очень вамъ благодаренъ Это такое пріятное производитъ впечатлніе. Вс эти ребятки такъ веселы, любознательны, и какіе успхи. Удивительно! Это, надо вамъ отдать справедливость, дивно устроено. — Вотъ именно доброе дло.

Раг.Да вдь это не я. Мы кое кто собирались, толковали, вотъ и составилось.—

И. Ж. (Къ Беклешову).Вотъ это — школы, образованіе, я называю истинный прогрессъ. Не такъ ли? Вы тоже врно принимали участье?

Бекл.Да, но поддержать это надо много средствъ.

K. M.Скажите, Семенъ Петровичъ, отчего вы не ввели звуковую методу? — она доступне, мн казалось бы.

Раг.Безъ сомннья, но у насъ не было сначала учителя.

К. М.А еще мн хочется вамъ прямо высказаться. <Пойдемте куда нибудь, чтобъ намъ не мшали.> Я полагаю, что сознательное усвоеніе гласныхъ не можетъ быть достаточнымъ...

Р.Извините, пожалуйста. Иванъ Михайловичъ, Любовь Ивановна, не угодно ли, не угодно ли и вамъ (къ студенту, показывая [на] дверь)<къ столу>.

Л. И.Какъ у васъ славно!

К. М.Сознательное усвоеніе ребенкомъ гласныхъ не можетъ быть достаточнымъ упражненіемъ при членораздльности. Я бы ввела звуковую методу. Я много думала объ этомъ предмет. Ежели мн будетъ можно, я займусь въ этой школ.

Р.Ахъ, сдлайте одолженіе! (Къ пріятелю.)Ну вотъ, видишь — она не отстанетъ. — Иванъ Михайловичъ, не хотите покурить?

К. М.Позвольте, позвольте, — у меня такъ много мыслей пришло по случаю этаго посщенья. Является вопросъ, что вы хотите сдлать изъ этихъ дтей? признаете ли вы развитіе каждой индивидуальной личности за несомннное благо, или развитіе единицъ безъ общественной иниціативы въ силу общественныхъ предразсудковъ?

Р. Конечно, конечно. Мы полагаемъ возвести каждую личность на ту ступень развитія, при которой дальнйшій ходъ по пути прогресса становится удобнымъ. — Извините, П[етръ] И[вановичъ], не хотите ли папиросъ?

К. М. Да по пути прогресса. Но отчего вы отклонялись отъ своего пути?

Р.Ежели бы мы были совершенно свободны, а то намъ мшаютъ высшія власти. (Къ пріятелю.)Теперь не отстанетъ. —

К. М.Это такъ. Но что хотите — говорите, я ужъ сказала вамъ, что я чутьемъ своимъ сознаю... <пойдемте сюда> (вс проходятъ), погодите, я вамъ скажу два слова. Это посщеніе породило во мн такую вереницу мыслей, и я больше стала уважать васъ. (Отходятъ къ другому концу сцены.)— Вамъ не по плечу вся эта убивающая обстановка, затхлая атмосфера, такъ сказать... нтъ, позвольте, позвольте, дайте мн договорить! Вы задались мыслью принести свою долю общественной пользы здсь; но васъ давитъ среда, вамъ нужна боле широкая арена — пойдемте, я вамъ выскажу все, что я хотла <сказать>.

Р.Извините, мн нельзя. (Уходитъ.)

< К. М.Господа, мн нужно сказать ему два слова. (К. М. уходитъ.)


ЯВЛЕНІЕ III.


Ст[удентъ], Л[юбочка], И[ванъ] М[ихайловичъ] и Бек[лешовъ] говорятъ въ сторон.

И. М. (къ студенту).Ну что, Алексй Петровичъ, каково? Вотъ вы все хвалите Московскія воскресныя школы. Я думаю — не хуже? Какія открытыя лица — вы замтили?

Cт.Ничего особеннаго, напротивъ — забитыя, и потому я не раздляю этаго мннія.

Бекл.Что же, полагаете, что это безполезно?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза