Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

21-го Августа./2-го Сентября.

„Нашъ отъздъ въ Италію совсмъ еще не ршенъ, ни когда, ни куда именно; думаемъ однако, что около половины Сентября н. с. подымемся отсюда и подвинемся къ Сверной Италіи. Между тмъ письма ваши пусть идутъ сюда. Парижское письмо ваше пропало на почт. Мн его жаль. Я люблю перечитывать ваши письма, даже старыя, и часто это длаю; такимъ манеромъ я иногда слушаю васъ больше двухъ часовъ, потому что пакетъ уже набрался порядочный. Зачмъ только въ этомъ разговор столько печальнаго? Объ насъ разсказывать почти нечего; посл послдняго письма перемнилось только то, что мы не ходимъ въ университетъ, и больше лнимся, и больше вмст, и строимъ больше плановъ, которые не исполняются. Я хотлъ написать кое что для Языкова альманаха, но до сихъ поръ еще не принимался. Столько разныхъ мыслей крестятся въ голов, что вся голова вышла церковь безъ попа, кладбище, которое ждетъ еще Ангела съ трубою. Трубу, впрочемъ, я нашелъ, только не ангельскую, а фрауенгоферскую. Я надюсь, что папенька будетъ ею доволенъ Можетъ быть, мы пробудемъ здсь недли три, можетъ быть меньше, можетъ быть больше, словомъ мы не знаемъ. Я между тмъ читаю Аріоста и совсмъ утонулъ въ его граціозномъ воображеніи, которое такъ же глубоко, тепло и чувственно, какъ Итальянское небо. Тассу я также только теперь узналъ цну; и вмст понялъ все варварство тхъ, кто, оторвавши крылья у бабочки, думаютъ, что она полетитъ….. До сихъ поръ я не отвчалъ ни Шевыреву, ни Соболевскому, все откладываю до завтра. Но завтра примусь безъ отсрочки”.

Сентябрь

„Изъ этого письма вы видите: 1) что братъ и Рожалинъ (особливо первый) непростительные лнтяи, которые откладывали писать къ вамъ до самаго часа отъзда; 2) вы видите, что они ухали въ Вну, чтобы провести тамъ около недли, чт`o вмст съ путешествіемъ составить 3, или около. Богъ знаетъ, удастся ли имъ видть что нибудь интересное, кром театра и улицъ: и можетъ быть кром галлереи, куда можно войти безъ рекомендательныхъ писемъ, хотя съ рекомендательнымъ гульденомъ. Но еслибъ они ничего не видали, кром Дунайскихъ береговъ, то все путешествіе было бы заплачено. Отчего же я не похалъ? спросите вы. Отвтъ на этотъ вопросъ раздлили между собою братъ и Рожалинъ. Одинъ сказалъ одну половину причины, другой другую, слд. мн остается только повторить об половины, т. е. я не похалъ для того, что пора раздлаться съ письмами и передъ поздкою въ Италію не худо быть посильне въ Итальянскомъ язык. Когда я вспомню, сколько мн въ эти три недли написать писемъ, то волосы становятся дыбомъ отъ лни. Вотъ т, къ кому мн необходимо писать (изъ записной книжки моей я выпишу ихъ по азбучному порядку): Баратынскій, которому я до сихъ поръ не отвчалъ, Веневитиновъ, Кн. Волконская, которая черезъ Шевырева спрашиваетъ, получилъ ли я камешекъ; Жуковскій, тетенька Зонтагъ, Кошелевъ, Мальцевъ, Одоевскій, Петерсоны: Александръ, Юлій и Остафій; передъ послдними двумя я такъ виноватъ молчаніемъ, что не знаю, какія извиненія поставить въ начал письма, — Погодинъ, Скорятинъ, Шевыревъ, Языковъ; тутъ забылъ еще Соболевскаго, которому около двухъ недль я собираюсь отвчать на письмо, требующее отвта немедленнаго. Видите ли, какъ я тотъ же”.

2 Октября./20 Сентября.

„Я до сихъ поръ не кончилъ письма своего, потому что мн было стыдно, или, лучше сказать, досадно посылать вамъ длинное письмо отъ себя, между тмъ какъ отъ нихъ только 2 строчки. Но, по счастію, теперь могу приложить сюда ихъ письма съ дороги, и, надюсь, вы объ нихъ безпокоиться не будете. Съ самаго ихъ отъзда я не выхожу изъ своей комнаты и бываю только въ трактир, гд обдаю, и въ музе, гд читаю газеты. Остальное время все посвящено Итальянскому языку. Признаюсь однако, что это изученіе Итальянскаго почти то же, что far niente, только ancora piu dolce, благодаря Аріосту. Я купилъ за 7 гульденовъ Данта, Петрарку, Аріоста и Тасса, словомъ Il Parnasso Italiano. Досталъ тоже Bocaccio, остальныя книги беру у моего Cavallieri Maffei, и, безпрестанно перемняя одного другимъ, читаю ихъ всхъ вмст, но больше Аріоста, выше котораго до сихъ поръ я не вижу ни одного поэта. Можетъ быть, это только жаръ перваго знакомства и пройдетъ какъ всякій жаръ, когда не достанетъ новыхъ дровъ. Однако не думаю, чтобы скоро. 35 псенъ и каждая въ Расиновскую трагедію! Судьба точно насильно тащитъ меня въ Италію. Вы знаете, собирался ли я туда? Еще за 6 мсяцевъ я не думалъ учиться по Итальянски. Кстати, вы мн длаете слишкомъ много чести, предполагая, что я не похалъ въ Парижъ отъ того, что боялся быть тамъ во время революціи. Право, не отъ того. Объ революціи я узналъ тогда, когда уже все было почти кончено. Если это обстоятельство избавило васъ отъ лишняго безпокойства обо мн, то благодарите за то одинъ случай, который вотъ уже боле года взялъ всю мою волю въ свои руки.