Полнолуние

– Я бы советовал тебе беречь слезы. Чем больше ты плачешь, тем тяжелее тебе будет дожить до полнолуния. Если хочешь реже убивать, поменьше плачь.

Лаура взглянула на платок и с ужасом увидела розовые разводы, но не смогла остановиться и перестать лить слезы.

– Я не хотела убивать ее! – рыдала она, утопая в тоске и безысходности. – Это так тяжело… Она была хорошая. Уж лучше бы это была противная Бернадетт!

– Мексиканочке не повезло просто потому, что она жила одна и на третьем этаже, – бесстрастно разъяснил Эдгар. – На твоем пути иногда будут попадаться те, кому не повезет. Но чаще выбирать будешь ты. Прекрати убиваться, ты ничем ей уже не поможешь.

– Но у нее ведь, наверное, были близкие… – продолжала терзаться Лаура.

– У всех есть близкие – родители, друзья, любимые. Кроме нас с тобой, – он проникновенно заглянул ей в глаза. – У нас нет никого, кроме друг друга. Твоя сестра не в счет – она на редкость цельная и самодостаточная личность. Она прекрасно обойдется без тебя.

– А ты тоже убивался по своей первой жертве? – спросила Лаура с возмущением. – Или сожалел? Ты хотя бы ее помнишь?

– Нет, нисколько не сожалел, – нахмурился Эдгар и изящно взмахнул рукой, словно отгоняя непрошеное воспоминание. – Я знал ее, она была нехорошей женщиной. У меня имелись веские причины лишить ее жизни, не связанные с жаждой. Когда-нибудь я тебе все расскажу. Иногда люди заслуживают смерти и не вызывают жалости. Да и тебе по большому счету наплевать на людей.

Лаура судорожно всхлипнула, но тут же умолкла, опешив.

– Это неправда! – доказывала она с жаром. – Я никогда никому не делала зла. Я добрый человек!

– Конечно, душа моя, – Эдгар мягко погладил ее по руке. – Все мы были людьми, хорошими в той или иной мере. Но ты уже не человек. Ты высшее существо и вправе выбирать, кому стоит умереть.

– Ты говоришь ужасные вещи!

– Вовсе нет, – язвительно усмехнулся он. – Я говорю правду. Ты ненавидишь людей.

Лаура приоткрыла было рот, чтобы возразить, и тут же закрыла, пораженная этой мыслью.

– Что, скажешь, я неправ? – невозмутимо продолжал Эдгар. – Я знаю тебя лучше, чем ты сама. Ты маленькая эгоистка. Кого ты любила в жизни, кроме своей сестры?

– А ты? – огрызнулась Лаура, обиженная его словами.

Он посмотрел на нее с вековым снисхождением и произнес покровительственным тоном:

– Я как раз много любил. Правда, сейчас мне достаточно одной любви к тебе.

Ее кровь в его венах смягчала, вызывала у Эдгара жалость и непреодолимую нежность к ней. Лаура была такая беззащитная, бело-розовая, как яблоневый цвет, со смертельно израненной душой. Он видел скорбную сиреневую тень в изломе ее сомкнутых губ, прозрачные от слез глаза, трогательные ямочки на локтях. Щечки у нее были по-детски круглыми, скулы еще не начали заостряться. Эдгар придвинулся к ней и заключил в свои по-мужски сильные, оберегающие объятия.

– Милая девочка. Ты такая чистая… Чистый лист, белый воск. Что ты хочешь? Я все сделаю для тебя.

Лаура на минуту расслабилась, замирая в его ласковых руках, а затем вытерла слезы и с вызовом посмотрела в глаза.

– Поцелуй меня. Но не так, как вчера. По-настоящему. Вчера мне не очень понравилось.

Лицо Эдгара радостно осияла ее кровь, он наклонился к Лауре, и она ощутила обманчивое тепло его губ. Этот поцелуй был иным, не таким темным и убийственно опасным, как накануне ночью. Эдгар повернулся к ней светлой стороной, желая выразить свою любовь и показать запредельные горизонты того нечеловеческого счастья, которое ее ожидает с ним. На сей раз он целовал Лауру неторопливо и сладостно, до головокружения, проникая глубоко в душу, которая затрепетала и рванулась к нему, как бабочка на огонь. Они вдвоем парили в сети солнечных лучей, сплетаясь, как язычки пламени, и устремлялись ввысь, в чистое безоблачное небо. Этот поцелуй ангела стер из памяти вчерашний кровавый, вернул Лауре полнокровное и страстное желание жить, несмотря ни на что. Девушка впитывала упоительное дыхание весны, цветущие яблони таинственно шептались и осыпали их вихрем душистых лепестков. Мир вокруг утратил очертания и поплыл в ароматной розоватой дымке, земля плавно ушла из-под ног, и Лаура поняла, что любила Эдгара всю свою жизнь, не зная об этом. Их умопомрачительный поцелуй длился вечность, а затем Эдгар неохотно отстранился и взглянул на нее с улыбкой, явно довольный собой.

Лаура встряхнула волосами и произнесла с полным самообладанием, в то время как глаза еще туманились пережитым восторгом:

– Да, так гораздо лучше. Ну ладно, пока.

Она решительно встала и пошла прочь сквозь солнечный свет, хрупкая, но не сломленная, и ее ноги в коротеньких шортах казались бесконечными. Лаура даже ни разу не обернулась.

Эдгар смотрел ей вслед с нескрываемым восхищением, а затем удивленно рассмеялся и произнес:

– А у девочки есть характер. Посмотрим, что из нее вырастет.

Глава 5