Полнолуние для магистра

Судьба порой сводит на ограниченном кусочке пространства людей, чьи цели, привычки и нравственные устои настолько различны, что человеку с богатым воображением может прийти в голову, будто он видит перед собой представителей разных миров. Хозяин кабинета, Элайджа Диккенс, представлял собой олицетворение благополучного обывательского мирка, без труда пропихнувшего своё детище в соседний мир большой науки, но цепко держащего в объятьях обустроенного быта и семейной идиллии. Его нынешний коллега, юный Эрдман, вынырнул если не со дна Лондона, то уж не из зажиточных его слоёв; но по прихоти той же судьбы родился и вырос в семье, трудолюбивой, как пчелиный рой, дружной, привыкшей перешагивать через трудности вместе, взявшись за руки и посмеиваясь, и веря в завтрашний день. Бесконечно далёким от этих двоих казался Рихард Нэш, вынужденно живущий в двух ипостасях и занимающийся такими странными делами, что обыватели, видевшие лишь некоторые плоды оных дел, считали его каким-то сверхъестественным существом, чуть ли не демоном и ангелом одновременно. И уж конечно, лорд Оливер Грэхем, имеющий лишь отдалённое представление о жизни простолюдинов и о таинственном мире магов, зато чувствовавший себя среди сливок общества, как форель в родной реке, казался здесь, в кабинете учёного-врача, чем-то инородным; этакой экзотичной птицей, затесавшейся среди обычных сизых голубей.

…А вот хрупкая девушка в простеньком платье, убогость которого скрашивалась кашемировой шалью, накинутой на плечи, как раз виделась естественным порождением этого мира: например, просительницей, ищущей работу сиделки, или дочерью безнадёжного пациента. Но именно ей предстояло изменить судьбы этих мужчин, всех до единого. Впрочем, не только их. Как круги по воде, последствия этой встречи начнут расходиться, задевая всё больше и больше народа.

…Первым покинул кабинет граф Честерский. Впрочем, не сразу.

Пока профессор, усадив пациентку в гостевое кресло, расспрашивал о самочувствии, внимательно заглядывая в глаза, отслеживая реакции и борясь с желанием обернуться к подоконнику, на котором что-то возилось и шуршало, лорд Грэхем не спускал с «мисс Лики» глаз. Болезненно щурился, шевелил губами от напряжения… Даже дилетанту в магии, каковым пока признавал себя Захария, было очевидно, что граф не особо силён в сканировании; впрочем, что-то всё же разглядел. И то, что он обнаружил, или правильнее сказать — чего не нашёл? — расстроило его чрезвычайно.

А ещё наблюдательный молодой человек заметил, что, хоть мисс практически не смотрела в сторону графа, но иногда чуть скашивала на него глаза и каждый раз бледнела, торопливо возвращаясь к разговору с профессором. Магистр — тот вообще вёл себя, как братья Захарии из Скотланд-Ярда (однажды он видел их в деле): словно бы ушёл в тень, сделался незаметным, и со своего места внимательно отслеживал всех — графа, его предполагаемую падчерицу, профессора, самого Захарию. А однажды, не прерывая наблюдения, сунул руку в карман сюртука и, не оборачиваясь, на ощупь, высыпал на подоконник горсть… чищеных орехов. Эрдман глазам своим не поверил! С этого момента его внимательность заметно просела. Он то и дело поглядывал в сторону окна.

Орехи явно кто-то ел. Почти бесшумно, с едва слышимым похрустыванием, пару раз даже вздохнув от удовольствия…

Заглядевшись в очередной раз, Эрдман чуть не упустил момент, когда лорд Грэхем резко поднялся со стула.

— Прошу прощения, мисс, джентльмены. — Учтивый кивок в сторону Рихарда Нэша: — Вы были правы, Магистр, к глубочайшему моему сожалению. Прошу понять и простить мои сомнения.

Жестом Нэш удержал его.

— Одну минуту, сэр. Я не задержу вас надолго. Итак, правильно ли я вас понял? Вы не нашли в ауре этой девушки отличий, свойственных ауре вашей падчерицы?

— Ах, да, вам же нужно официальное опознание либо отказ… — процедил граф сквозь зубы. Сдержанно кивнул. — Да, господа. Признаю, что, несмотря на исключительное сходство, эта девушка…

Он вдруг прикрыл глаза ладонью.

Закончил сухо, и впрямь официально:

— Я не вижу в её ауре ни малейших проявлений, свойственных Ангелике Оулдридж. Разве что некоторые признаки Светлой магии, свидетельствующие о родстве данного… тела с родом Оулдриджей и возможном унаследованном Даре. Это всё, что от меня требуется, господа?

— Ещё один вопрос, сэр Оливер. Вы помните возраст вашей падчерицы?

Щёки графа посерели.

— Три дня назад Ангелике исполнилось бы восемнадцать.

— Благодарю. Не смею вас задерживать, сэр Оливер. Однако это не последняя наша встреча. Мы с вами ещё увидимся, чтобы обсудить несколько имущественных и правовых вопросов, касаемых… скажем так, нынешней мисс Ангелики.

Лорд Грэхем болезненно поморщился.

— Мне известен закон о подселенцах, равно как об их возможной ценности для Короны, господин Магистр. Разумеется, в память о моей Ангелике я, как вероятный опекун, готов предоставить ей кров и полное обеспечение. Она ни в чём не будет нуждаться, уверяю. А после достижения совершеннолетия…

Младший Магистр выразительно приподнял бровь.