Половина Луны (СИ)

— Из ума выжил?! А ну встань! — зашипела Мура, испуганно оглядываясь по сторонам и пытаясь отодрать от себя руки Дургама, сомкнувшиеся на её ягодицах. По счастью, в коридоре никого не было. — Отойди, увидит ещё кто-нибудь!

— Пусть все видят, прекрасная! — не отлипал от неё обезумевший Дургам, тщетно пытаясь сквозь слои ткани добраться губами до лона, что ввергало Муру в немыслимый ужас. — Пусть все видят огонь моей страсти! Я кинусь в ноги царю и выпрошу у него позволение жениться сегодня же!

— Достаточно этого позора. Идём в опочивальню, — сдалась Мура, поняв, что так просто от Дургама не отделается.

— Конечно! — и схватив Муру за руку, Дургам шустро втянул её в комнату, закрыв тяжёлую дверь на засов.

Спустя три мухурты, разнеженная Мура возлежала в объятиях Дургама среди вороха смятых покрывал и разбросанных подушек, с растрепавшимися волосами и раскрасневшимися щеками.

— Значит, жениться собрался? — ласково спросила она, поглаживая пальцами затылок любовника.

— Непоколебимо! — громко раздалось в ответ.

— А какие мои условия ты согласен выполнить, чтобы я дала согласие? — услышал вдруг он и вздрогнул. — Ведь если ты схитришь и добьёшься согласия самраджа, то Дхана Нанд, без сомнения, отдаст меня, лишь бы избавиться от надоедливой тёщи. Я сегодня прочла это желание в его жестоких глазах… Однако, свет очей моих, — и тут пальцы Муры больно ухватили Дургама за его поредевшие с возрастом волосы, — проживёшь ли ты так долго, как тебе хочется, если супруга будет ежедневно слать тебе проклятия? И не только проклятиями сильна обиженная махарани, можешь поверить! Я и оружием хорошо владею, и в ядах разбираюсь…

— За что я опять впал в такую немилость? — Дургам жалобно заморгал глазами, умоляюще глядя на Муру. — Ублажал тебя до тех пор, пока ты сама закончить не попросила, и вдруг такие речи слышу!

— Ладно, хватит предисловий! — резко припечатала Мура, отпуская волосы любовника, и меняя тон. — Условия простые. Ты распускаешь свой обширный гарем, позволяешь мне сразу после нашего приезда в Параспуру побеседовать с глазу на глаз с Джагат Джалой и самое последнее условие — ты никогда не будешь возмущаться, застав на моём ложе дэви Калки.

Дургам вытаращился на Муру.

— А Калки здесь при чём? — сразу не догадался он.

— Я от своих условий ни за что не отступлю, — предупредила невеста, избегая прямого ответа на поставленный вопрос.

— Но дэви Калки — это… как-то… — задумался Дургам, но вдруг выражение его лица стало совершенно иным — радостным и предвкушающим. — О! Я понял! И я согласен. Втроём веселее. Лишь бы брат не узнал. Но об этом целиком и полностью позаботишься ты, верно? Ну, будешь говорить брату, что вы всякие наряды в опочивальне примеряете… Это ведь не адхарма — чужое сари примерить? А я вроде как случайно мимо проходил… И вы попросили оценить, чьё сари лучше. Для первого раза объяснение сойдёт, а дальше что-то другое придумаем.

Заработанная им оплеуха была столь оглушительной, что у Дургама зазвенело в ушах.

— Дэви Калки никогда не позволит такому, как ты, прикасаться к ней!

— Да что ж такое? — расстроился Дургам. — Тебе, значит, можно её трогать, а мне нельзя?!

— Калки ненавидит прикосновения мужчин. Ей нравятся только женщины, — коротко пояснила Мура.

— Но как же в таком случае ей удалось родить Мартанда? — озадачился Дургам.

— Да потому что твой брат — сволочь и подлец!!! — снова вспыхнула Мура. — Он мучает бедную Калки, заставляя ублажать себя против воли, и ему плевать, что для неё легче вынести публичную порку, чем одну ночь с ним! — и вдруг добавила с поразившей Дургама откровенностью. — Вот именно об этом я и собираюсь поговорить с Джагат Джалой на правах невестки, когда ты привезёшь меня в Параспуру после свадьбы. Только ради Калки я соглашаюсь на такое унижение — выйти замуж за простого цирюльника! Нет, конечно, я буду исполнять супружеские обязанности, но гляди, — Мура яростно помахала кулаком перед носом Дургама, — если однажды почуешь себя хозяином положения и попытаешься испытать на мне крепость кулаков, то вскоре пожалеешь. Я не Калки. Я быстро научу тебя уважать свободную волю кшатриани!

— И в-в м-мыслях н-не д-держал, — заикаясь от благоговейного ужаса, пролепетал Дургам, скосив глаза на увесистый кулак будущей жены.

— То-то, — мигом успокоилась Мура и снова блаженно разлеглась на подушках. — Ну а теперь, когда мы всё обсудили, то можно и продолжить…

— С твоего позволения, суровейшая из суровых, могу я осведомиться ещё кое о чём? — робко заговорил Дургам.

— Давай! — Мура недовольно закатила глаза.

— Если на твоём ложе после нашей свадьбы иногда будет ночевать дэви Калки, то в эти одинокие моменты могу я брать в свою холодную, неуютную постель… м-мм… наложницу? Всего одну, не больше!

Мура задумалась. Некоторое время она молчала, а потом снизошла до ответа: