Половина Луны (СИ)

— Внук у тебя в любом случае будет одного определённого пола! Самрадж точно не станет ребёнка окунать в проклятые источники, он же не сумасшедший. А ещё у тебя будет конь и одеяния, даю слово, — пообещал Дургам, думая про себя: «Теперь я спокоен: она не сделает ничего, чтобы потом заставить и себя, и сына страдать. Хотя… Сын уже в прошлом. Придётся привыкать к мысли о том, что если на Муре женюсь — да хоть по обычаю гандхарвов! — царица Юэ станет моей приёмной дочерью. Дхана Нанд умрёт, узнав об этом. А пусть. Зато эта роскошная женщина, которая ему никогда не была нужна, теперь полностью моя».

И не подозревал Дургам Джала, что приключения Муры далеко не закончены, а он сам — отнюдь не единственный претендент на тело и сердце вспыльчивой махарани.

В тот ранний утренний час, когда, облачившись в удобные для верховой езды одеяния, Мура уже собралась покидать Параспуру, её насторожила суета, царящая во дворце. Слуги носились по двору, саду и внешним лестницам друг за другом, крича что-то невразумительное и создавая своей паникой ещё большую неразбериху. Наконец, из отрывков чьих-то реплик, Мура уразумела, что ищут пропавшую панду, которой на рассвете хватилась дэви Калки. Никто не мог понять, куда пропало животное. Клетка была распахнута, следы медведицы вели к летней купальне, но там они и обрывались. Утонуть панда не могла — слишком мелким был водоём для омовений. В купальне ничего, кроме остатков грязной воды, не нашли. Господин Дургам, купавшийся вчера в том месте, отрицал, что в его присутствии панда бродила рядом. Он сказал, что никого не видел.

Усмехнувшись про себя и оценив наглую ложь своего нового возлюбленного, Мура решила взглянуть на опустевшую клетку, где она провела столько мрачных, безнадёжных дней как бессловесное существо. Подойдя ближе, она услышала сквозь кусты чьи-то сдавленные рыдания и, выбравшись на открытое пространство, обмерла. Стоя на коленях перед её бывшим узилищем, держась одной рукой за прутья клетки, горько плакала супруга Джагат Джалы — дэви Калки.

— Что с вами? — сочувственно спросила Мура. — Почему вы плачете?

Разумеется, Мура заранее знала ответ, но не могла не спросить, раз уж теперь у неё появился дар речи. Калки испуганно обернулась и вскочила на ноги.

— Кто вы? — затравленно вопрошала она. — Откуда взялись?!

— Я — служанка. Работаю во дворце, — солгала Мура.

— Я вас никогда прежде не видела, — возразила Калки.

— Видели, — улыбнулась Мура. — И даже говорили со мной почти каждый день.

— Я позову охрану! — Калки решительно направилась в сторону дворца, но Мура поймала её за руку.

— Подождите…

— Да как ты смеешь меня трогать! Отпусти! — Калки хотела резко выдернуть руку, но Мура крепко держала её.

— «Мой муж — тиран, только тебе я могу поведать, как он жесток! Каждый раз, когда он злится, он вымещает свою злость на мне. Что же делать? Я устала скрывать синяки под накидкой и рисовать на лице узоры хной, чтобы закрасить следы побоев! Один брат — тиран, второй — развратник. Почему я попала в эту семью? Почему я так страдаю?» Прости, я всегда хотела ответить тебе: «Дай мне только выбраться из клетки, и я помогу!», но, сама понимаешь, я была бессильна. Я всё слышала, но не могла говорить.

— Му-ра? — Калки потрясённо вглядывалась в лицо незнакомой черноглазой женщины в богатых одеяниях. — Ты?!

— Да, — с улыбкой ответила махарани Пиппаливана. — Кто ещё мог знать об этих наших разговорах по ночам, кроме твоей молчаливой панды?

— Но… Как?! — Калки переводила взгляд с пустой клетки на стоявшую перед ней стройную дэви. — Как ты стала человеком и выбралась наружу?! Где взяла эти одежды?!

Мура только улыбалась, а потом мягко привлекла Калки к себе, обняв её.

— Скажу пока одно: я не стала человеком, а всегда им была. Пандой меня сделали враги с помощью неизвестной магии. Можешь пообещать дождаться меня и не вызвать гнева своего супруга до моего возвращения? Даю слово, я вскоре приеду опять, как только встречусь с сыном.

— У тебя есть сын?! — ахнула Калки.

— Да. Ровесник Мартанда, он живёт в Паталипутре, и у него сейчас огромные трудности! Я должна срочно увидеться с ним.

— Что с ним случилось? — обеспокоилась Калки.

— Прости, это очень личное. Я не могу пока тебе ничего сказать.

— Я еду с тобой! — решительно сказала вдруг Калки. — Пусть Джагат Джала хоть убьёт меня, когда вернусь. Если ты действительно Мура, значит, сами боги пожелали, чтобы мы подружились! За последний год ты стала мне ближе сына и мужа. А теперь, когда ты снова человек, я тем более не покину тебя ни на миг. Едем вместе спасать твоего сына, — и, не дожидаясь ответа, Калки потащила подругу за собой в сторону конюшен.

====== Глава 4. Дзюсенкё ======