Польша или Русь? Литва в составе Российской империи

Желая повлиять на белорусов-католиков и, в некотором смысле, на православных, имперские власти сталкивались еще и с тем, что с 1906 года в Северо-Западном крае издавались газеты на белорусском языке. Эти печатные издания, прежде всего «Наша нiва» (Nasza niwa), из-за публикаций нередко подвергались репрессиям цензуры, поскольку поднимали вопросы социальной несправедливости и государственные инстанции опасались радикализации населения. Иногда чиновники боялись, что печать на белорусском языке, особенно в латинской графике, может способствовать сближению белорусов и поляков, и все же более понимающие имперские чиновники видели, что, например, «Наша нiва» не является пропольской, а представляет собой опасность с точки зрения белорусского сепаратизма, то есть из-за популяризации идеи белорусов как самостоятельной нации[1068].

Таким образом, безуспешные попытки ввести белорусский или русский язык в дополнительное богослужение и сделать его языком преподавания католического Закона Божьего в государственных школах, равно как и существование печати на белорусском языке, в 1910-х годах привели к тому, что имперские власти вновь начали обсуждать политику по отношению к белорусам. В 1912 году министр внутренних дел начал рассматривать комплексные меры, призванные «содействовать поддержанию и дальнейшему развитию сознания в белорусских массах национальной и культурно-исторической близости к России». Все обобщило уже упоминавшееся нами совещание высокопоставленных чиновников в апреле 1914 года в Санкт-Петербурге. Во-первых, как и раньше, высокопоставленные имперские чиновники предлагали уменьшать «ополячивание» белорусов через католическую церковь: следить за тем, чтобы национальный состав католических семинарий пропорционально соответствовал национальному составу жителей, ввести русский язык как язык дополнительного католического богослужения, следить, чтобы в школах Закон Божий преподавался белорусам на русском языке, и пр. Во-вторых, государственные учреждения должны были позаботиться о влиянии на белорусов через государственные школы (например, усилить патриотическое воспитание в учительских семинариях) и другую культурно-просветительскую деятельность (открывать русские библиотеки и читальни, организовывать сельскохозяйственные выставки и лекции и пр.). На совещании 1914 года велись интенсивные дебаты о возможности финансовой помощи периодическому изданию, предназначенному для белорусов. Один из участников совещания предложил предоставить финансовую поддержку изданию на белорусском языке, но большинством голосов было принято решение субсидировать издание на русском языке, чтобы не поощрять белорусский сепаратизм[1069]. Схожие проблемы для имперских властей возникли и при определении политики по отношению к литовскому населению, хотя инакость литовцев не отрицалась никем из трезво мыслящих чиновников, к тому же в начале XX века литовское национальное движение, в отличие от белорусского, показало свою силу, и с этим власти тоже должны были считаться.

Глава 15 Что делать с литовцами?

Несмотря на либерализацию политического режима, начавшуюся в 1904 году, и явную консолидацию литовского национального движения, в Северо-Западном крае в период революции 1905 года еще были чиновники, предлагавшие, по сути, продолжать националистическую национальную политику. Самыми ярыми адептами такой политики были чиновники Виленского учебного округа во главе с его попечителем Василием Александровичем Поповым. Местные чиновники учебного ведомства весной 1905 года пытались убедить и виленского генерал-губернатора, и центральные власти, что Закон Божий следует преподавать на литовском языке только в первый год обучения[1070], и в начале 1906 года стремились максимально ограничить функции литовского языка в школе (давалось согласие на употребление литовского языка в процессе преподавания арифметики в начальной школе, но только в паре с русским языком)[1071]. Аргументов у чиновников Виленского учебного округа было несколько. Они доказывали, что литовское национальное движение является антиправительственным: в этом движении важную роль играет сформированная революционерами «партия литвоманов», выдвинувшая лозунг «Литва для литовцев» и стремящаяся свергнуть царскую власть, кроме того, в Ковенской губернии совпали интересы «литовцев-крестьян» и «дворян-поляков». Представление В. А. Попова и его подчиненных о литовском языке соответствовало представлениям периода пост-1863 года. Они утверждали, что такого литературного языка не существует и что, например, жемайтийцы не понимают по-литовски. Но все же в период революции 1905 года такой подход к национальной политике был не единственным.