Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

В данной трагической истории обращают на себя внимание два обстоятельства. Во-первых, быстрая потеря рабочими доверия (если оно вообще было) к заводскому совету и парторганизации — органам, которые традиционно являлись связующими звеньями между работниками и дирекцией. Мы видим, что все основные шаги рабочие предпринимают по собственному почину, минуя официальные структуры предприятия. Это свидетельствует о том, что рабочие не слишком верили в реальную способность этих организаций добиться улучшения своего положения. Во-вторых, оппонентом рабочих в этом конфликте выступает не просто дирекция, но государство и сросшийся с ним партийный аппарат в лице местных властей, профсоюзного руководства и правящей верхушки. Взаимодействие рабочих с государством и партией происходит следующим образом: трудовой коллектив (поначалу — через рабочий совет и парторганизацию, а затем — самостоятельно) обращается со своими требованиями к дирекции; та сообщает о них местному руководству, которое в свою очередь информирует центральные власти (ЦК ПОРП) и ждет инструкций. Политбюро после некоторых проволочек отправляет в Познань комиссию и передает дело на рассмотрение Министерству машиностроения (которое в конечном счете тоже зависимо в своих решениях от партийной верхушки). Комиссия возвращается в Варшаву с отчетом, но Политбюро не спешит с выводами, убежденное, что ситуация в Познани не является столь взрывоопасной, как, например, в Лодзи или Силезии[348]

. Рабочие, теряя терпение, самостоятельно (т. е. без консультаций с руководством совета и парторганизации) отправляют в столицу делегацию, к которой присоединяются представители официальных заводских структур и дирекции. Другими словами, заводское руководство расписывается в том, что не является самостоятельным в своих действиях и должно получить санкцию от центральных органов власти. Однако даже и после этого Политбюро, озабоченное больше выполнением хозяйственного плана, чем улаживанием конфликта, сохраняет жесткую линию, принуждая министра машиностроения отказаться от ряда собственных обязательств, которые он перед тем опрометчиво дал рабочим. Результат этого: трехдневные бои в городе и более пятидесяти убитых.

Несомненно, познанская трагедия происходила из чрезмерной централизации власти в стране. Единый центр управления априори не способен оперативно реагировать на все вызовы и глубоко разбираться в каждом конфликте, тем более, если таких конфликтов много и все они требуют гибкого подхода. В принципе, по пути Познани мог пойти любой промышленный район Польши, но нельзя забывать, что рабочие всё еще находились под страхом сурового наказания (вплоть до тюремного заключения или даже расстрела), грозившего за акции протеста в берутовской Польше, и решались идти до конца лишь в самой отчаянной ситуации[349]

. В Познани как раз сложилась такая ситуация. Явное пренебрежение властей тяжелым материальным положением рабочих, достигшее пика в момент отказа министра Фидельского от взятых на себя обещаний, переполнило чашу терпения и привело к трагедии.

В польской правящей элите уже ранней весной 1956 г., сразу после оглашения Тайного доклада Н. С. Хрущёва на XX съезде КПСС, начали обсуждаться проекты перехода к новой модели взаимоотношений с рабочими. Наиболее привлекательной в этом смысле реформаторское крыло ЦК ПОРП считало югославскую концепцию рабочего самоуправления, которая казалась единственной альтернативой сталинскому социализму. Уже в марте властной элите была представлена переведенная с французского работа польского экономиста Ч. Бобровского на эту тему. В апреле в Югославию с целью ознакомления с тамошним опытом съездила группа молодых журналистов во главе с аспирантом, выпускником Института общественных наук при ЦК ПОРП, М. Раковским. По их возвращении в ежедневной газете «Жиче Варшавы» была опубликована статья о рабочем самоуправлении в Югославии. Затем на частной квартире начали проводиться встречи с участием представителей варшавского комитета ПОРП и первого секретаря парткома на автомобильном заводе в Жерани (Варшава) Л. Гозьдзиком, который вскоре превратился в настоящего «трибуна варшавского люда». Уже в апреле на совещании парторганизации Жеранского завода было высказано пожелание о создании рабочего совета на югославской основе (с каковой целью в ЦК была отправлена делегация)[350]. 16 июля на заводе была образована комиссия, которая выработала проект перехода предприятия на хозрасчет и создания обновленного рабочего совета. 20 сентября был оглашен проект его устава: орган самоуправления выбирался всеми работниками и являлся верховной властью на заводе; исполнительным органом становился президиум, избираемый пленумом и утверждаемый соответствующим министром; директор также избирался трудящимися; в случае его споров с рабочим советом арбитром должна была выступать заводская парторганизация, она же была правомочна объявить досрочные выборы.