Польские земли под властью Петербурга

По большому счету, конкурировали между собой два принципа разрешения деловых конфликтов. С одной стороны, наблюдалась прогрессирующая юридизация отношений, с другой – ей противостояло прямое правление генерал-губернатора, и нередко эта амбивалентная ситуация порождала при повседневном урегулировании споров неразрешимые противоречия. В пользу повышения законности и устойчивости правовых отношений в городской экономической жизни говорит то, что с конца XIX века государственные инстанции почти не пользовались таким инструментом, как принудительное отчуждение, даже когда частная собственность значительно мешала действию административного аппарата. Ни магистрат, ни генерал-губернатор не отдавали предпочтения такой принудительной национализации; они стремились путем сложных, долгих и зачастую очень дорогостоящих переговоров подвигнуть частных собственников к продаже того или иного участка земли, если он был им нужен для какого-то инфраструктурного проекта. Например, когда Варшавский магистрат под давлением министра внутренних дел искал участок для строительства Русского народного дома, то попытался путем обмена объединить несколько земельных участков на Иерусалимских аллеях в один большой. Однако владелец недвижимости А. Тренеровский и арендаторы Рон и Желенский не проявили понимания и отказались от предложенного обмена. Принуждать их власти не стали, и проект строительства Русского народного дома застопорился539. В данном конкретном случае можно было бы заподозрить магистрат в том, что таким способом он косвенно саботировал нежеланный, навязанный Петербургом проект. Но подобное предположение абсолютно невозможно в другом случае: когда в ратуше на улице Ксёнженца планировали срочно необходимое расширение одной из улиц, которая должна была связать центр города с низиной у Вислы, в этом проекте более всех была заинтересована городская администрация. Но и ему помешала частная собственность на землю, поскольку владельцы соответствующих земельных участков на улице Новый Свят потребовали 500 тыс. рублей – а такую цену город и не хотел платить, и не мог. Тем не менее даже в этом случае магистрат не стал инициировать процедуру экспроприации, изменив вместо того проект и проведя улицу в другом месте. И даже в одном из тех редких случаев, когда президент города настаивал на принудительном сносе строения, так как считал, что городская земля узурпирована частным предпринимателем и используется нецелевым образом, Министерство юстиции выступило против и потребовало разрешения спора в суде540.

Как видим, здесь ничто не напоминает произвола оккупационной власти или хотя бы тех беспощадных экспроприаций, которые практиковались бароном Османом в Париже. Многое говорит о том, что лица, принимавшие решения в магистрате, понимали: модернизацию Варшавы можно и дóлжно осуществлять только в тандеме с местными владельцами недвижимости, а не против их воли. Очевидно, осознание общности интересов было слишком велико, чтобы прибегать к административному насильственному разрешению конфликтов собственности и интересов.

Такое уважение правовых норм и частной собственности контрастировало с принципом прямого административного вмешательства, который репрезентировал главным образом генерал-губернатор. Представитель царя в Варшаве воплощал собой самодержавный принцип прямого управления постольку, поскольку, обладая особыми полномочиями, мог поставить свою волю выше права собственности. Это имело вполне прагматические, будничные последствия, так как не только вело к яростной критике системы произвола в принятии административных решений, но и порождало живейшую культуру писания петиций, охватывавшую и хозяйственную жизнь города: огромное число варшавян обращалось за решением вопросов, связанных с их деловыми интересами, непосредственно к генерал-губернатору, надеясь, что представитель власти своим административным распоряжением прекратит то ущемление их интересов, с которым они, по их мнению, столкнулись в деловом конфликте. Эффективным средством разрешения хозяйственных споров люди считали не только обращение в суд, но и призыв к царскому чиновнику непосредственно осуществить свою власть541.