Читаем Полуночный поросёнок полностью

Хрюня достал большую книгу «Растения наших лесов», они сели на диван и стали смотреть картинки.

— Как интересно, — сказал Харитон, — сколько разных растений.

— Эти растения растут в наших лесах, они очень полезные и их можно есть, когда-нибудь я возьму тебя в лес и покажу всё, что знаю сам. Мы с тобой отправимся в поход. Вот будет здорово!

— Ты уже прочитал всю книгу? — удивился Харитон.

— Не только прочитал, я её изучаю. Каждое утро, пока все спят, я убегаю в лес и там изучаю растения.

— А твоя мама знает?

— Нет, конечно. Если бы она знала, она бы никогда меня не отпустила. И ты, пожалуйста, не говори никому. Пусть это будет нашей тайной.

— Хорошо, — сказал Харитон, — пусть будет тайной.

В этот момент в коридоре послышались шаги и громкий разговор.

— Это за мной, — испугался Харитон. — Я боюсь, меня будут ругать. Давай спрячемся?

Харитон умоляюще посмотрел на друга.

— Залезай под стол, — сказал Хрюня и потянул за рукав Харитона.

Поросята залезли под письменный стол и притаились.

В кабинет вошли папа Харитона и папа Хрюни.

— Ну вот, здесь их тоже нет, — сказал хозяин дома, — наверное, побежали в сад.

— Найду, — сказал Главный Хрюминистр страны, — надеру хвостик и ушки. Придумал тоже! Хрюдавцом он хочет стать! Опозорил, при всех опозорил!

— Не волнуйтесь, — стал успокаивать его папа Хрюньки, — мал ещё, в профессиях не понимает. А, давайте-ка, выпьем по чашечке чая с новыми конфетами.

— С удовольствием, — согласился Хрюминистр.

Папа достал из шкафа коробку конфет.

— Вот, прошу обратить внимание на конфеты «Хрюкер в шоколаде». Разработка нашей кондитерской фабрики. Вы кусаете конфету, а она у вас во рту хрюкает. Идея, между прочим, моя.

— Интересно, интересно, — заинтересовался гость, взял конфету, надкусил, и она звонко хрюкнула у него во рту.

Главный Хрюкономист и Главный Хрюминистр сидели друг против друга и весело хрюкали конфетами.

— Вот такие конфеты я с удовольствием бы продавал в своём магазине, — прошептал Харитон.

НЕУДАВШИЙСЯ ОБЕД

На следующий день после праздника Хрю-Маша в хорошем настроении вприпрыжку бежала по коридору на обед.

— Ура! Сегодня на десерт будут хрустящие хрюпалочки! — крикнула она и, звонко шлёпнув брата по плечу, побежала в столовую.

Из своей комнаты вышла Хрю-Анна и, поправив на голове розовый бантик, подошла к брату.

— Ты чего такой невеселый? Вспоминаешь вчерашний праздник?

— От праздников одни неприятности, — сказал Хрюнька. — Лучше бы их не было.

— Не грусти, — сказала Хрю-Анна. — Всё обойдётся.

— Как ты думаешь, Харитона наказали?

— Конечно, наказали. Разве можно было говорить при всех, что он хочет стать хрюдавцом? Мог бы придумать что-нибудь интереснее.

Они вошли в обеденный зал и только успели занять свои места, как слуга торжественно сказал, ставя на стол большую супницу:

— Хрибной суп.

— О! — сказал папа. — Мой любимый хрибной суп. Люблю собирать хрибы в лесу. Осень, — мечтательно сказал папа, — листья падают, а ты идешь и собираешь хрибы. Жаль, что мы редко выезжаем в лес.

Мама строго посмотрела на него.

— Всё, всё, молчу, — спохватился папа. — Когда я ем, я глух и нем.

На второе подали запечённых хрябчиков с зеленью и овощами. И, наконец, Харитон произнёс:

— Хрушевый компот и хрустящие хрюпалочки.

— Замечательно, — сказал папа. — Знаешь, дорогая, за обедом у меня всегда улучшается настроение. Ты заметила?

— Да, милый. Сегодня всё утро ты так много работал, что я боялась, как бы ты не переутомился.

— Ах, эта работа, — папа поморщился. — Но я должен отдавать все силы государственным делам. Разве в министерстве кто-то может понять, сколько сил отнимает у меня эта работа? А ведь приходится так часто хрюкать в министерстве.

Хрюнька тихонько толкнул ногой Хрю-Анну под столом и зашептал ей на ухо:

— Спорим, он сейчас скажет — «а если хрюкнешь не так».

В это время папа продолжал:

— Ведь у нас в министерстве, если хрюкнешь не так…

Хрюнька опять зашептал:

— А сейчас скажет — «можно и кресло потерять».

— Можно и кресло потерять, — сказал папа.

Хрю-Анна прыснула от смеха, за ней засмеялся и Хрюнька.

— Что такое? Над кем смеётесь? — строго сказал папа. — Я работаю, работаю, хрюкаю, хрюкаю, а они смеются. Всё! У меня пропал аппетит. Кажется, я заболел.

Папа поднялся из-за стола и с обиженным видом вышел из столовой. Мама строго посмотрела на детей, покачала головой и пошла вслед за мужем.

— Ну, теперь вам точно попадёт, — сказала Хрю-Маша и показала брату с сестрой язык. — Оставят вас на целую неделю без сладкого! Так вам и надо!

Она соскочила со своего стула и, схватив всю тарелку с хрустящими хрюпалочками, убежала.

ТРУДНОСТИ ВОСПИТАНИЯ

В столовую вошла мама.

— Хрюньямин, — сказала она, — я подозреваю, что зачинщиком этого смеха был ты. Так или нет?

— Так, — ответил Хрюнька, сползая со стула.

— Тогда зайди в кабинет и извинись перед папой.

Мама повернулась и пошла по коридору, стуча отполированными копытцами. Хрюнька поплелся за ней. Когда подошли к дверям кабинета, мама приоткрыла дверь и подтолкнула сына вперёд.

Папа лежал на диване с завязанным на голове полотенцем и стонал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

В стране легенд
В стране легенд

В стране легенд. Легенды минувших веков в пересказе для детей.Книга преданий и легенд, которые родились в странах Западной Европы много веков назад. Легенды, которые вы прочитаете в книге, — не переводы средневековых произведений или литературных обработок более позднего времени. Это переложения легенд для детей, в которых авторы пересказов стремились быть возможно ближе к первоначальной народной основе, но использовали и позднейшие литературные произведения на темы средневековых легенд.Пересказали В. Маркова, Н. Гарская, С. Прокофьева. Предисловие, примечания и общая редакция В. Марковой.

Вера Николаевна Маркова , Нина Викторовна Гарская , Нина Гарская , Софья Леонидовна Прокофьева , Софья Прокофьева

Сказки народов мира / Мифы. Легенды. Эпос / Прочая детская литература / Книги Для Детей / Древние книги
На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза