Полусолнце

– Тянусь. И вряд ли уже смогу жить без этого. Но… как я уже говорил, мир не делится на людей и демонов, и мне не нужно выбирать либо одних, либо других. В отличие от Мидори. Да, я не знаю этого Хэджама – только со слов Рэйкен и твоих, – но я не выберу его только потому, что он причастен к моему рождению или может научить меня тому, о чем я долго мечтал. В конечном счете, если бы не Мэйко и Рэйкен, он бы меня убил. И Мидори тоже. Просто я боюсь, что сестра сделала свой выбор от отчаяния. И хоть сейчас так здраво рассуждаю, но и сам нахожусь в отчаянии. Привычная жизнь рухнула, и я понятия не имею, что будет завтра. А мне очень хочется, чтобы это завтра наступило.

Я положил ладонь на его плечо и крепко сжал. На ум невольно пришли слова Рэйкен: «Я и то, и другое». Нас определяет не наследственность, а выбор. Гармония трех составляющих: решений разума, желаний души и чувств сердца. В тот момент я как никогда это понимал. И кто бы мог подумать, что именно Коджи объяснит мне это.

Хэджам восседал на подушке в центре зала, а по обе стороны от него стояли по два столика с дымящимися чашами. Он переоделся, сменив белое одеяние на легкое небесно-голубое кимоно, а вороные волосы заплел в косу. Я покосился на Коджи: тот замешкался лишь на мгновение, устремив на ёкая пристальный взгляд, но быстро расслабился и как ни в чем не бывало окинул зал.

– Где Мидори? – с деланым равнодушием спросил он.

– Отдыхает. Но скоро она присоединится к нам. Я не сторонник раздельных трапез, – просто ответил Хэджам. Казалось, Коджи не вызывал в нем никакого любопытства. – Садитесь.

Конечно, хотелось послать его к черту, взбунтоваться, показать силу, но что-то подсказывало мне проявить терпение. Все в нем было напускным – по крайней мере, я не верил в его спокойствие, – и следовало присмотреться, возможно, заметить что-то, что поможет мне сделать правильный шаг.

Дернув Коджи за рукав, я кивком указал на столики, и мы молча сели рядом. Еда восхитительно пахла, но голода я не чувствовал. Я через силу сделал несколько глотков рамена. Хэджам как ни в чем не бывало ловко орудовал палочками, один за другим отправляя в рот ломтики белой рыбы. На нас он не смотрел – был сосредоточен на еде, но несколько раз я заметил, как его взгляд задумчиво упирался в стол.

– Ну и какой план, па-па? – насмешливо спросил Коджи. Я мысленно ухмыльнулся, испытывая дурацкую эгоистичную радость от поведения племянника. Ведь на самом деле меня ужасно испугали его слова о том, что он боится поддаться воззрениям Хэджама.

– Не обязательно так меня называть. – Демон стрельнул глазами в нашу сторону. – Как бы там дальше ни было, я все равно собираюсь тебя убить.

– Но я хоть имею право знать, как это будет?

– Конечно. Мы ждем еще одного гостя.

– Да ну? Думаешь запудрить нам мозги так же, как ей?

Голубые глаза Хэджама налились кровью, и он посмотрел на меня с таким возмущением, словно я вовсе не имел права упоминать ее. Ёкай отбросил палочки и поднялся. Я тоже встал. К черту спокойствие!

– Не думаешь же ты, что она ничего о тебе не рассказывала? – процедил я. Пальцы закололо, и все еще незнакомая мне сила завибрировала под кожей. – Ты не тайна! Обычная тварь и эгоистичный манипулятор.

Хэджам зарычал и схватил меня за грудки. В ту же секунду я вцепился ему ногтями в кожу.

– Ты… трусливое ничтожество, – хрипел он, сверкая клыками. Шея его почернела, сквозь кожу стали пробиваться колючие, острые… перья! – Сидишь всю жизнь в своем коконе. Ты недостоин крови богов, которая течет в тебе. Жалкий…

Я резко дернулся и ударил его по лицу. Костяшки свело от боли, я завопил и бросился на него, но Коджи успел схватить меня.

– Что на тебя нашло? – прошипел племянник.

– Это моя семья! Ты их не получишь! – заорал я. И после этих слов злость в глазах Хэджама отступила, лицо снова стало спокойным. Он небрежно вытер кровь с разбитой губы и едко улыбнулся, отчего мне захотелось придушить его – мгновенно, в ту же секунду. Но Коджи еще крепче стиснул мои руки, призывая успокоиться.

– Как только все соберутся, я посвящу вас в события завтрашнего вечера, – отрезал Хэджам, возвращаясь на подушки.

По спине пронесся холодок. Завтра вечером. Так мало времени, а я до сих пор не знал, что делать. Хотя, с другой стороны, глупо было думать, что Хэджам устроит недельное пиршество в нашу честь. Он, конечно, терпеливый – ждал несколько столетий, но… Я взглянул на пустые столики напротив. Один для Мидори, а другой… Ну конечно.

– А вот и она, – протянул Хэджам, и к своему ужасу я впервые увидел животный блеск в его глазах. Жуткий и пугающий – как у волка, готового вот-вот задрать добычу.

А затем в нос ударил ее запах.

– Милый, твоя Странница вернулась домой.