Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

Сходство, несомненно, большое; но вместе с тем есть и большая разница. Прежде всего миролюбивый вообще китаец не побуждается своей религией к истреблению иноверцев. Во-вторых, в то время как Китай, гранича непосредственно с одной только Россией, не думает и не может думать, по крайней мере при современных условиях, о каких-либо вторжениях в границы западноевропейских держав, желая лишь изгнать европейцев из своей собственной страны, мусульманство длинной и широкой лентой облегло южные границы Европы и Западной Сибири, грозя здешним народам «газаватом», грозя ворваться в их земли с огнем и мечом, благословляемыми невидимой рукой пророка.

Если цивилизованная, гуманная, христианская Франция до сих пор не может вполне отрешиться от идеи реванша[685] не менее цивилизованной и христианской Германии, то чего же, следовательно, мы, все христианские народы, соприкасающиеся так или иначе с Востоком, должны ждать от полудикого и фанатичного мусульманства?

Мы, несомненно, должны спокойно и обдуманно ждать общемусульманского «газавата», наиболее тяжелая часть борьбы с которым выпадает, конечно, на долю России, в силу особенностей ее географического положения. А потому нам необходимо всегда памятовать о грозящей опасности и заблаговременно, не торопясь готовиться к этому более чем вероятному будущему, дабы оно не застало нас врасплох, подобно китайскому реваншу.

Вместе с тем эта готовность к самым неожиданным случайностям делается безусловно необходимой теперь же, ввиду того, что ныне трудно еще предвидеть, когда и при каких условиях закончится борьба с Китаем[686].

Если она затянется на более или менее продолжительное время, причем последуют хотя бы ничтожнейшие неудачи европейского оружия, последние могут настолько окрылить мусульман вообще и панисламистов в особенности, что они, пользуясь удобным моментом, о чем недавно уже и печаталось в турецкой газете «Заман», легко могут последовать примеру Китая и произвести более или менее решительную попытку реванша. Тогда наше положение, особенно в Средней Азии, вследствие недостаточности здесь усовершенствованности путей сообщения, будет тем более критическое, чем неожиданнее для нас совершится это окончательное пробуждение мусульман.

Заключение

Ввиду вышеизложенного по отношению к нашим среднеазиатским владениям прежде всего нельзя не признать безусловно желательными скорейшей постройки железной дороги от Оренбурга до Ташкента[687] и постоянного нахождения в Туркестанском крае такого количества войск, которое могло бы быть достаточным на тот случай, если бы одновременно с открытием военных действий на южной и восточной границах края вспыхнули беспорядки среди местного мусульманского населения.

Подписал: И.д. Дипломатического Чиновника при Туркестанском Генерал-Губернаторе

В. Наливкин

Верно: Капитан […]

РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 4985. Л. 1–7 об.

Публицистика В. П. Наливкин

Открытое письмо

Граждане и товарищи.

Лишенный, в силу обстоятельств, возможности личного собеседования со всеми и желая поделиться с вами впечатлениями и некоторыми соображениями, прошу позволения обратиться к вам письменно, через посредство нашего официального органа, начинающего говорить языком новой жизни, озаренной ярким весенним солнцем ожившей, воскресшей Свободы.

При первых же услышанных мною звуках – «свобода! свобода!» – я невольно подумал: настала наша Пасха, Пасха революционеров:

«Свобода воскресе!»
«Воистину воскресе!»

Я не религиозен: наоборот, я думаю даже, что всякая вообще официальная, церковная религия, при некоторых всегда возможных ошибках ее представителей, вместе с национализмом легко могут являть собой тормоз, мешающий скорейшему объединению народов в единую общечеловеческую семью.

Однако же, будучи человеком, я не лишен способности во всем почти найти свое хорошее, а равно и суметь дурное вовремя и в меру простить.

Кроме того, я не могу не понимать, что в мире нет ничего абсолютного, а потому, значит, ничего нельзя абсолютно отрицать.

И вот, не будучи религиентом, я все-таки говорю: настала наша Пасха; поэтому

«радостию друг друга обымем,
рцем братия и ненавидевших
нас простим вся воскресением»[688]

.

Наше новое правительство, так восторженно принятое всей необъятной Русью, отражая как зеркало, волю Державного отныне Народа, объявило, как всем известно, амнистию.

Пусть же и каждый из нас в тайниках своей исстрадавшейся, измученной, изможденной тиранией павшего режима души амнистирует еще так недавно «ненавидевших» нас, но теперь выражающих желание верой и правдой, за честь и совесть служить вставшему перед нами колоссальному делу обновления жизни свободной ныне Родины.