Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

Эти рассказы всегда были на руку и султанам, издавна стремившимся к фактическому главенству над всем мусульманским миром, и тем, раньше немногочисленным, поборникам идеи единения мусульманства, которые, быв разбросанными по лицу всей мусульманской земли, не исключая и Средней Азии, хотя, быть может, и очень медленно, но тем не менее неустанно делали свое дело, постепенно увеличивая число адептов идеи единения и все прочнее устанавливая среди мусульманских народов взгляд на султана как на законного халифа, на законного покровителя всех мусульман, угнетаемых европейцами и их цивилизацией, чуждой и даже органически враждебной многим доктринам, провозглашенным Кораном.

Радетели мусульманского дела могут уверить лишь лиц, не знакомых с исламом, в том, что Евангелие и Коран чуть ли не родные братья.

Каждому, сколько-нибудь знакомому с религиозной и юридической сторонами мусульманского законоучения, именуемого шариатом, известно, что в силу многих особенностей последнего, силящегося регламентировать не только религиозную, но и государственную, и гражданскую, и даже семейную жизнь во всех ее интимнейших подробностях, мусульманская культура, оставаясь мусульманской, никогда не может не только ассимилироваться, но даже и вполне примириться со всем вообще укладом жизни европейских народов.

Вот главнейшая причина того, что по мере все большего и большего наседания на них европейской культуры у постепенно пробуждавшихся мусульман являлось все более и более сильное желание сбросить с себя это ненавистное для них иго; но как уже замечено выше, мусульманство было слишком слабо, слишком не подготовлено к этой борьбе, в силу как отсутствия необходимых для этого и моральных, материальных средств, так равно, и пожалуй, главным образом, отсутствия единства.

В разных частях света разновременно происходили восстания мусульман, желавших отделаться от наседавших на них европейцев; но вспышки антиевропейского движения до сих пор имели лишь спорадический, а не эпидемический характер, проявляясь под влиянием чисто местных и по большей части совершенно случайных причин, вроде последнего Андижанского восстания, несомненно имевшего характер протеста против всего того европейского, которое волей-неволей внесено и вносится нами в туземную мусульманскую жизнь, с попыткой освятить это движение в глазах народа фальсифицированным (а может быть, и нефальсифицированным) благословением из Стамбула[680].

Так или иначе, а к последнему времени история насчитывает довольно длинный ряд попыток мусульман свергнуть иго европейской культуры, разорить ее гнезда, свитые на земле правоверных. Эти попытки производились в Азии и Африке, и к ним, безусловно, следует отнести также и общеизвестное движение махдистов[681], которое ни в коем случае не может считаться фактом, не имеющим будущности, ибо как ни велика меркантильность[682], привитая исламом его адептам, как ни силен фатализм, дающий мусульманину силу спокойно покоряться необходимости и столь же спокойно ждать то грядущее, которое предвечно предопределено, но не менее их присуща мусульманину и вера в Махди, в этого мусульманского Мессию, который рано или поздно должен прийти, дабы объединить всех мусульман, благоустроить их дальнейшие судьбы и укрепить навсегда ислам в его первичной, неприкосновенной чистоте.

Таковы условия, при которых народилась и к настоящему времени успела укрепиться среди образованных мусульман всего мира идея панисламизма, идея объединения всех мусульман под эгидою халифа для того, чтобы рано или поздно дать реванш не только чуждой, но даже и ненавистной мусульманам европейской цивилизации.

Ныне панисламисты, горячо ратующие, между прочим, за подавление старого антагонизма между суннитами и шиитами ради объединения всего мусульманства, имеют несколько журналов, издающихся в разных концах мира, причем один из них, руководимый осторожным, но тем не менее неустанно и упорно идущим к намеченной цели редактором, издается у нас в Крыму[683].

Из числа довольно уже длинного ряда панисламистских журналов и изданий остановимся на газете «Хабль-уль-метин», издающейся на персидском языке в Индии и, как это недавно выяснено нашим Политическим Агентом в Бухаре [684], к сожалению, довольно значительно уже распространившейся в Средней Азии.

Само название газеты в переводе на русский язык означает «крепкую, неразрывную связь» и объясняется редакцией в том смысле, что шииты и сунниты должны соединиться между собою во имя одного, общего им всем дела.

Этот журнал, издающийся уже 7-й год, распространен во всех мусульманских странах, не исключая Бухары и Туркестанского края.

Он негласно субсидируется турецким султаном, персидским шахом и афганским эмиром. В одном из последних номеров, полученных в Бухаре, напечатан, между прочим, фирман шаха, в котором выражается благодарность редактору за поддержку ислама, с пожалованием ему в подарок палки, украшенной драгоценными камнями. А в одном из номеров прошлого года было указание на то, что редакция получила некоторые милости из Бухары.