«Помещичья правда». Дворянство Левобережной Украины и крестьянский вопрос в конце XVIII—первой половине XIX века

О необходимости «приохотить крестьян к важнейшим нововведениям» говорилось и в официальных записках, и в распоряжениях управляющим имениями^[1389], речь об этом шла и на страницах периодики. В частности, полтавские и черниговские помещики, у которых шелководство уже превратилось в любимое занятие (П. Е. Комаровский, Н. А. Маркевич, К. К. Попенченко, И. М. Скоропадский, его жена, дочь, С. А. Галаган), были готовы не только «безденежно отсылать желающим лоты семян шелковицы»^[1390], но и активно доказывать преимущества этой отрасли перед другими. Они считали ее менее уязвимой перед капризами погоды, эпизоотиями, независимой от рыночной конъюнктуры на продукты земледелия, поскольку, в отличие даже от пчеловодства, шелководство может приносить прибыль ежегодно, ведь этой культуре не страшны ни неурожаи, ни градобитие, ни саранча и т. п. К тому же выращивание тутовых деревьев и разведение червей не требовало, что очень важно для края, значительных капиталовложений и было доступно и выгодно для всех, в том числе и для крестьян.

П. Е. Комаровский вообще свою «программу» рассчитывал в первую очередь на повышение благосостояния крестьянства. Так, он предлагал, во-первых, покупать листья выращенных в крестьянских усадьбах тутовых деревьев; во-вторых, покупать коконы у тех, кто занимался выведением червей; в-третьих, разматывать шелк в одном месте, с платой за коконы. Это, по его мнению, было «вернейшим способом сделать шелководство народной промышленностью в Малороссии, подсобною сельскому хозяйству, с выгодами для крестьян, без чего они ея чуждались и будут чуждаться»^[1391]. С этой же целью редакция «Полтавских губернских ведомостей» помещала «для простого народа» перепечатанные из «Записок ОСХЮР» «руководства» выдающихся новороссийских специалистов — К. Я. Дессмета и Н. А. Райко.

Подталкивали дополнять традиционное для Левобережья зерновое хозяйство новыми отраслями и культурами как демографические изменения, так и правительственная экономическая политика, в частности введение акциза на водку, что делало винокурение менее выгодным для помещиков. Увеличение численности населения в крае в течение первой половины XIX века неизбежно влекло за собой проблему малоземелья и недостаточной занятости крестьян, вынужденных искать работу за пределами родины. Именно на эти проблемы обратил внимание М. И. Ханенко, который, представив детальные расчеты, ратовал за распространение небольших сахарных предприятий, что позволило бы при низких ценах на зерно и невозможности его экспорта не только черниговским помещикам, но и крестьянам повышать свое благосостояние. Причем, убеждая читателей, что «вопрос о разведении свекловицы чрезвычайно важен для наших помещиков и крестьян», Ханенко писал о пользе для края в целом, заключавшейся в развитии не столько зернового хозяйства, сколько предпринимательства и торговли^[1392].

Еще более основательную агитацию за распространение сахарной промышленности развернул П. П. Лялин, помещик Сумского уезда Харьковской губернии, много усилий потративший на исследование экономики Малороссии и популяризацию рационального хозяйства^[1393]. Учитывая негативное отношение некоторых авторов к таким предприятиям и думая о сохранении нравственности народа, Лялин рассчитывал в первую очередь на людей, имевших капиталы, но все же доказывал выгодность «фабричных заведений» в целом и сахарных в частности именно для народа. Прежде чем говорить о неудачах, он представил — для скептиков, которых нужно было убедить при помощи значительного круга зарубежной экономической литературы, французских сельскохозяйственных журналов, — широкую панораму развития сахарной отрасли во Франции и новинок, появившихся в этой стране, известной своими успехами на данном направлении еще со времен Наполеона^[1394]. Строительство рафинадных заводов в Малороссии, как считал автор, «открывает средства для трудов и возвышает ценность многих материалов». Однако еще более важные выгоды от основания именно таких предприятий заключались в поддержке сахарной промышленности в целом. Поскольку она охватывала различные направления экономической деятельности, ее процветание было бы «полезно не только для ремесленного народа, но в высокой степени благодетельно для земледельцев, самаго многочисленного класса жителей»^[1395]. Ведь благосостояние каждой крестьянской семьи могло улучшиться за счет дополнительной работы как на свекловичных полях, так и на перерабатывающих предприятиях^[1396]. На этом настаивал и М. И. Ханенко.