Поместье Лейкседж

Мои руки зажаты землей, и я не могу освободиться. Когда он хватает меня за запястье, я издаю резкий, болезненный крик. Я пытаюсь вырваться, но он держит меня очень крепко.

– Роуэн, борись с этим…

Но он не может; он пойман; он заблудился. Я закрываю глаза и пытаюсь почувствовать натянутую между нами магию. Я представляю себе нить силы, крепко зажатую в моих руках. Я использую оставшуюся магию и пытаюсь подчинить Роуэна себе так же, как и раньше:

– Успокойся, успокойся.

Слова звучат как песнопение:

– Тихо, тихо.

Из моего носа течет кровь, на ладони пульсирует и пульсирует полумесяц. Весь мир – это жар, боль и сила. Моя сила. Нить магии хочет выскользнуть из моих рук. Но я крепко держу ее.

Я тяну и тяну.

Роуэн отпускает меня и, задыхаясь, падает на колени. Он держит руку на горле и делает еще один прерывистый вдох. Затем его глаза проясняются.

– Лета, ты должна прекратить ритуал.

– Я не могу.

Мой голос звучит почти как всхлип.

– Если я остановлюсь, будет только хуже.

Он выплевывает глоток чернильно-темной воды.

– Пусть она заберет меня – мне все равно. Я не позволю тебе пострадать.

Я качаю головой, из моих глаз текут слезы. Я не могу все отпустить. Гниль тиха. Я удерживаю ее, удерживаю Роуэна. Но отрава никуда не исчезла. Я смотрю на разверзшуюся землю, в эту бесконечную бездонную тьму. Я должна была все исправить.

И тогда я понимаю.

Эта тьма передо мной – не рана.

Это путь. И я должна по нему следовать.

Мне так страшно. Так страшно. Я не хочу этого делать. Но я должна.

– Роуэн.

Все, что я вижу, это тропа, которая ждет меня, чтобы привести к озеру.

– Я не могу справиться с Гнилью здесь. Я должна сделать это в Нижнем мире.

Как только я говорю это, земля, удерживающая мои запястья, разворачивается.

Роуэн смотрит на меня с безумным и израненным выражением лица.

– Лета, нет.

– Я должна, – говорю я ему. – Я должна это сделать, иначе это никогда не прекратится. Она будет распространяться, она заберет всех и вся.

Ариен подходит и кладет руки мне на плечи. Хоть его щеки и залиты слезами, он смотрит прямо мне в глаза.

– Мы удержим ее, пока тебя не будет. Мы с Кловер сделаем это так же, как тогда в саду.

У него крепкая челюсть и широкие плечи. И такое же выражение лица, как в ночь после первого ритуала, когда он перестал бояться своей силы.

– Я могу это сделать, Лета. Мы можем это сделать.

Я притягиваю его к себе и крепко обнимаю. Я чувствую испуганное биение его сердца на своей груди. Он сжимает меня в ответ так же крепко, а затем отпускает.

Я поворачиваюсь к Роуэну и ловлю его лицо своими заляпанными грязью руками.

– Я вернусь, – говорю я и крепко его целую. – Я обещаю, что вернусь к тебе.

Мир погружается в молчание, и остаемся только я, грязь и открытый путь. Затем я вижу его – полоска бледного тумана на фоне темноты вдалеке.

Подземный Лорд. Он протягивает руку, ожидая меня. Он знал – он всегда знал, что мне придется это сделать.

Хотела бы я ему отказать. Расторгнуть нашу сделку и сказать ему, что я никогда, никогда ему не помогу. Но другого выхода нет. Гниль пронизывает весь мир – землю, кровь, сердце, кожу. Она везде. И мы никогда не будем свободными, никогда не будем в безопасности, если я это не исправлю.

Я встаю.

Я иду к озеру.

Я иду в темноту.

Двадцать пятая глава

Я в озере. Один шаг, и вода уже выше колен. Еще один, и я опускаюсь в нее по пояс. Вода овладевает мной. Холодно, очень холодно. Волны омывают мое горло, затем поднимаются выше. Грязь под моими ногами растворяется, и ледяная вода смыкается надо мной. Меня тянет вниз. Я хочу вернуться на берег, в свой сад. Вернуться к моменту в лунном свете, когда Роуэн держал меня и я позволила себе забыть обо всем остальном мире.

Я хочу вернуться, но не могу.

Подземный Лорд оказывается рядом – пятно тумана и теней в воде. Он говорит со мной успокаивающим тоном. Не сопротивляйся.

Озерная вода заполняет мой рот, я чувствую привкус мертвых листьев и горького чая. Бледное сияние лунного света исчезло. Вокруг темно, даже с открытыми глазами. Это не обычный, приглушенный водой свет, а полная тьма. Меня заполняет страх. Легкие горят и болят. Я задыхаюсь, из моего рта вырывается поток пузырей. Что-то касается моих волос, щеки. Клубок озерной травы, кусок кости, острие когтя.

Не сопротивляйся, Виолетта. Пусть вода заберет тебя.

Перед моим угасающим взглядом переливаются цвета: цветочно-розовый, серебряный, как дождевое облако. Нить все еще там. Она натянута от меня к Роуэну, от меня к Верхнему миру. Независимо от того, как далеко я уйду, насколько будет темно, я всегда буду привязана к дому.

Я вошла в тень. Я вошла в темноту. Я выбрала это, и мне не страшно.

Я открываю рот. Я позволяю воде наполнить мои легкие.