Поминки по Арлекину

Дьявол

Есть решенье одно всех проблем бытия,

Пред которым вопрос отступаст любой.
Мы оценивать жизнь можем только собой
И отмеривать мир только собственным я.

Так поставь же себя в самый центр всего.

Лишь отсюда дано непредвзято взглянуть
И решить безошибочно, что и кого
От себя оттолкнуть и к себе притянуть.

Что один не возьмешь, мы осилим вдвоем.

Остается постичь, опыт жизни копя,
Что мы любим в других отраженье свое.
Что любовь — это лишь узнаванье себя.

Ах, как жаждем мы видеть везде и всегда

Отраженье свое в отражепьи своем.
Так же в двух зеркалах возникает объем
Только, как ни стремись, не проникнуть туда.

Крикнешь в душу чужую: «откройся, сим-сим!»

А уверен, найдешь ли дорогу назад?
Отраженье свое мы увидеть хотим,
Лишь каким в своих собственных видим глазах.

Что нам души чужие! Зеркала, зеркала…

Словно в комнате смеха, себя не узиать.
Искажаемый пляской кривого  стекла,
Ты смеешься, хоть что-нибудь силясь понять.

И, в себе не уверен, глядишь на себя,

Неумелой походкой плохого актера
Отыскать ты пытаешься место, в котором
Отраженья твои не пугают тебя.

Ерунда! Будто выход тебе неизвестен:

Не скитаться как тень в разношерстой толпе,
А всегда самому оставаться на месте,
Чтоб одни — от тебя, а другие — к тебе!

В этом мире уместнее преображаться,

Чем пытаться хоть что-нибудь преображать,
Не гадая, как будешь в других отражаться,
А по собственной воле других отражать.

И неважно, ничтожен ты или велик,

Если помнишь, что мера всему — ты один,
Отраженьям своим только ты господин
И безличен не более, чем многолик.

Но, как школьник, в рюкзак напихав безделушек.

От незнанья, куда их девать, оробев,
Ты чужих отражений вобрал в свою душу,
Непосильною ношей влача на горбе.

Жизнь одна! Горевать — хуже, чем веселиться.

Отраженьям стареть, зеркалам увядать.
Но попробуй представь, каковы будут лица,
Отражения в зеркале не увидав.

Если б ты не родился? Вот было бы мило!

Где тогда твои дружбы, знакомства, любовь?
Кто их взял бы? Никто? А быть может, любой?
Но ты есть, так иди и владей этим миром!

Поэт открывает окно, через которое в комнату проникают маски.