Помни мой голос

– Мы хотели бы начать все с чистого листа в Мельбурне, – заикаясь, произнесла она. – Там живет сестра Оливера. Мы подумали, что нам не мешает встряхнуться. Но мы уезжаем не навсегда, правда, Оливер? Просто поживем там, оглядимся, присмотримся. Оливер думает, что мне там понравится. Считайте нашу поездку затянувшимся медовым месяцем, хорошо? Мы говорим вам не «прощайте», а «до свидания»!

Маргарет нервно рассмеялась. Оливер обнял ее за талию и неловко хихикнул. Флоренс во все глаза смотрела на мать. Известие о переезде матери и Оливера не взволновало ее так сильно, как остальных домочадцев. Маргарет полжизни провела в Египте и Индии с первым мужем, так почему бы оставшуюся половину жизни ей не провести со вторым супругом в Австралии? Кроме семьи и близких, Маргарет в Англии ничего не держало. Вполне вероятно, солнечная и дружелюбная Австралия, где все вверх тормашками, станет для нее по-настоящему родным домом.

Вдруг словно гром среди ясного неба Флоренс пришла в голову мысль. «А почему бы и мне с Мэри-Элис не поехать с ними?» – озарило ее, и она чуть не свалилась со стула. Возможно, единственный способ для нее восстать из пепла – это вырваться из залива Гулливера и зажить новой жизнью в новой стране, вдали от теней прошлого, на каждом шагу напоминающих о смерти Руперта.

Бредовая мысль, неожиданная. До этой минуты она не думала покидать Англию. Примирившись с гибелью Руперта, она примирилась и со своей одинокой старостью в Педреване. Она не собиралась никуда уезжать. Хотя почему бы и нет? Переезд – это не бегство от Руперта. Переезд – всего лишь бегство от постоянных напоминаний о его смерти.

После ужина Флоренс прокралась в спальню к матери. Маргарет сидела за туалетным столиком и смывала макияж. Заметив застывшую на пороге дочь, она улыбнулась ей в зеркало.

– Входи, дорогая. Надеюсь, ты не расстроилась из-за того, что мы решили оставить Англию? Знай я, что сегодня вечером Оливер взбрыкнет и раскроет наши планы, я бы заранее предупредила и тебя, и Уинни. А так, боюсь, мы учинили светопреставление. Мама и папа, конечно, пытаются сохранить хорошую мину при плохой игре, но я-то знаю, что они чувствуют на самом деле. Я просто в отчаянии. Но мы ведь расстаемся не насовсем, а только на время. Да, Австралия – другой конец света, но мы же вернемся. Непременно.

Маргарет, тревожно прищурившись, всматривалась в лицо дочери, ища одобрения. Флоренс присела на кровать, скрестила ноги и выдохнула:

– Я бы тоже поехала с вами…

Маргарет развернулась вместе со стулом.

– Ты хочешь уехать из Педревана?

– Я хочу уехать из Англии.

– Фло… – растерянно протянула Маргарет.

Глаза Флоренс наполнились слезами.

– Я хочу начать новую жизнь как можно дальше от этих мест, где все напоминает о Руперте. Мне кажется, только так я смогу возродиться, зажить собственной жизнью. Я смертельно устала оплакивать Руперта.

– Милая моя…

Маргарет поспешно вытерла лицо бумажной салфеткой, удаляя остатки крема, поднялась, присела рядом с дочерью, обвила ее ласковыми материнскими руками и крепко прижала к груди.

– Я понимаю, каково тебе приходится, Фло. Горечь утраты невыносима. Сочувствую тебе всем сердцем.

– Ты единственный человек, способный меня понять. Ты тоже потеряла мужа.

– Боль потери никогда не отпустит тебя, но со временем она утихнет, смягчится. Я обещаю. И тогда ты снова вздохнешь полной грудью.

– Из-за этой боли ты и не хотела повторно выходить замуж?

– Я долго скорбела, Фло, ужасно долго. И вдруг я влюбилась в Оливера. Это совсем другая любовь, не та, что была у нас с твоим отцом, совершенно на нее непохожая. Это любовь-взаимопонимание, любовь-товарищество, любовь – дружеская приязнь. Но это тоже немало, Фло. Возможно, в один прекрасный день ты встретишь человека, который заполнит дыру, оставленную в твоем сердце Рупертом. Разумеется, он не заменит Руперта. И ты, возможно, никогда не полюбишь его так же горячо, как Руперта. Но в его лице ты обретешь друга, с которым можно смеяться. А смех – великая сила. Я этого не осознавала, пока Оливер не вернул мне способность смеяться.

– Ах, мама, я страшно за тебя рада. Оливер – прекрасный человек. Он мне безумно нравится. Он сама доброта и смотрит на тебя так, что я уверена: он любит тебя искренне и глубоко. – Флоренс приподняла голову, лежавшую на материнском плече. – Позволь мне с Мэри-Элис поехать с вами. Знаю: бабушка с дедушкой страшно огорчатся, да и Уинифред и дядя Реймонд придут в уныние, но человек не обязан подлаживаться под других, верно? Человек должен стремиться к счастью, туда, где он может это счастье найти. К тому же я не собираюсь покидать их навечно. Когда-нибудь я возвращусь.

– А ты не хочешь поселиться в другом графстве Англии?

– Нет, мама. Я хочу поехать с вами в Австралию. Я жажду приключений. – Флоренс задорно улыбнулась. – Без приключений мне и жизнь не мила.

Маргарет вздохнула.

– Я с радостью возьму вас обеих, но знай: ты разобьешь сердца Уильяма и Селии и их ребятишек. Хотя какие они теперь ребятишки! Все Даши взвоют от тоски по тебе и Мэри-Элис.