Помни мой голос

Она приложила руку к груди Руперта и ласково оттолкнула его.

– Нет, Руперт…

Он тихонечко рассмеялся, одной рукой продолжая обнимать ее за талию, другой – поглаживать по щеке.

– Моя милая Флосси, неужели ты до сих пор не поняла, что я люблю тебя? Так-таки и не поняла? – улыбнулся он, заметив ее изумленный взгляд. – А зачем тогда я, по-твоему, бесконечно изнурял себя кошмарными светскими раутами? Чтобы лицезреть, как Обри подает резаные мячи на теннисном корте или одним ударом зарабатывает шесть очков в крикете, посылая мяч за пределы поля так, что тот ни разу не касается земли? Или чтобы упиваться строительством песочных замков? Нет, Флосси. Чтобы быть рядом с тобой, наслаждаться твоей близостью.

– О, Руперт…

– Ты особенная, Флосси. Неподражаемая. Ни на кого не похожая. Ты смелая и сильная. Полная огня и жизни. Гляди, какой чудесный праздник у тебя получился. У кого еще хватило бы на такое смекалки? Кто бы еще вырезал звезды из мишуры и развесил их на ленточках на деревянных столбах, словно флаги? Только ты, Флосси. Только ты. Один взгляд на тебя – и я парю в небе от счастья.

– Но я и не подозревала…

– А почему, как ты думаешь, я катал тебя на машине? Почему так долго торчал в заливе Гулливера, если не ради тебя? Я хочу жениться на тебе. Я вижу нас обоих в Педреване: ты организуешь крикетные турниры, а я гляжу на тебя из окна и не могу дождаться, когда гости разойдутся по домам и я останусь с тобой наедине.

– Но мне еще нет восемнадцати…

– Ничего, я не тороплюсь.

– Руперт, я люблю другого.

Она не смогла бы нанести удара больнее, даже если бы заехала ему кулаком под дых. Он остолбенел. С его лица схлынула краска, а живые, еще секунду назад лучистые глаза померкли.

– Кто он? Тот, кого ты любишь?

Невыносимая мука прозвучала в его голосе, и сердце Флоренс чуть не разорвалось от горя. Нет, она не могла открыть ему правду.

– Ты его не знаешь, – промямлила она. – Да он меня и не любит. Он любит другую девушку, так что все мои старания завоевать его расположение тщетны.

– Тогда ты знаешь, что я чувствую.

– Ох, Руперт, если это так, значит, я сделала тебя несчастнейшим человеком на свете.

– Сделала, – ответил Руперт. – Но я тебя не виню.

Он горько рассмеялся, сунул руки в карманы и пожал плечами.

– Ну и парочка мы с тобой.

– Прости, Руперт…

Флоренс залилась слезами. Бедный, несчастный Руперт! Бедная, несчастная она, впервые за все это лето не понимающая, к чему стремится ее сердце.

Руперт обнял ее и поцеловал в макушку.

– Ты очень молода, Флосси, у тебя вся жизнь впереди. Кто знает, что тебя ждет. – Он зажмурился и вдохнул запах ее волос. – Ты подарила мне замечательное лето. И я несказанно тебе благодарен.

Он грустно улыбнулся, впился глазами в ее лицо, запечатлевая облик до мельчайших черточек, развернулся и зашагал к выходу из грота.

– Что ты надумал? – закричала она, не желая его отпускать, страшась лишиться с его уходом чего-то очень и очень важного.

– Пока ничего. Но завтра меня здесь точно не будет.

Не зная, как остановить его, Флоренс потерянно молчала.

– Пока, Флосси. Береги себя. И помни: ты – незабываемая девушка. Ты – Солнечная ласточка. И, кстати, тот, кого ты любишь, недостоин тебя.

– А ты?

– Я-то как раз достоин. Мы с тобой птицы одного полета. Мы созданы друг для друга. Просто ты этого еще не осознаешь.

И, прежде чем скрыться из виду, он обернулся на долю секунды и еле слышно произнес:

– Я буду ждать тебя.

Флоренс нахмурилась и провела пальцами по губам, вновь и вновь прокручивая в голове объяснение с Рупертом. В надежде, что он вернется, она жадно всматривалась в устье грота. Начался прилив, и вода медленно затопляла пляж, смывая оставшиеся на песке следы. Поняв, что надежды ее напрасны, Флоренс вскарабкалась на каменный выступ в укромном уголке пещеры, отыскала потайной вход в тоннель и тихо-тихо побрела к дому. Ее охватило отчаяние. И ей совершенно расхотелось веселиться.

Глава шестая

Лондон, 1988 год