Помни мой голос

Выйдя от Берты, Макс почувствовал прилив сил и бодрости. Он понял, что ему следует предпринять – отправиться в залив Гулливера, показать Робин одолженную Бертой фотографию Руперта, рассказать, что Флоренс жила в «Мореходах», и убедить Робин расторгнуть помолвку. И почему он не додумался до этого раньше?

Глава семнадцатая

Когда Макс вторично наведался в «Мореходы», все вокруг заиграло иными красками. Он глядел из окна спальни на сад и море, а думал о Флоренс и Руперте. Возможно, они тоже стояли возле этого самого окна и, как и он, созерцали изумрудные волны. От этой мысли его зазнобило, спину покрыло гусиной кожей. Он отдал бы все на свете, лишь бы подвести к окну Робин и вместе с ней полюбоваться видом. Макс вздохнул и скрестил руки.

Он позвонил Робин и, сообщив, что откопал потрясающую информацию, которой невозможно поделиться по телефону, напросился в Корнуолл. Еще немного – и он увидит ее. Макс взволнованно мерил шагами комнату. Робин была помолвлена с Даниэлем и в конце августа собиралась выйти за него замуж. На дворе было начало июля. Макс уже расстроил одну помолвку и намеревался расстроить другую. Последствия своих действий он боялся даже представить. Робин ни разу не намекнула, что он ей нравится или что она готова считать его не только другом. Она флиртовала с ним, в этом он ни капли не сомневался, но делала это бездумно, по-детски, просто потому что не могла не флиртовать. При встрече с непосредственной и игривой Робин любому мужчине казалось, что он для нее многое значит. По крайней мере, так казалось Максу. Но точно так же, вероятно, казалось и почтальону, и мяснику, и продавцу за кассой супермаркета. Действительно ли Макс многое для нее значит? Ответа на этот вопрос он не знал.

Но хотел узнать и не томиться в дальнейшем вопросами, что было бы, если бы… Хотел признаться Робин и услышать от нее «да» или «нет», прежде чем отдать ее Даниэлю. Он понимал, насколько высоки ставки. Если Робин отвергнет его, он потеряет ее навсегда. Но если он вызовет у Робин взаимные чувства, то сорвет банк. Игра стоила свеч.

Они условились с Робин выпить перед ужином, часов в шесть вечера. Ужинать они планировали в хозяйской части дома вместе с родителями Робин и Даниэлем, так что интимный разговор тет-а-тет, грезившийся Максу, когда он приглашал Робин отпраздновать заключение договора с издательством, полетела к черту. Следующий день также был расписан поминутно: вначале морская прогулка на лодке с Гриффином и пикник на пляже, затем субботний ужин в доме Робин и Даниэля. Робин не терпелось показать Максу их с Даниэлем семейное гнездышко. А воскресным утром Макс по устоявшейся традиции отбывал в Уилтшир. Выбора не было: либо он объяснится с Робин сегодня, либо не объяснится уже никогда. Время поджимало, и приходилось действовать с ходу.

На террасе, в белых джинсах и розовой футболке, появилась Робин: загорелая, с распущенными по плечам волосами, пышущая здоровьем и излучающая радость. Макс невольно залюбовался ее сияющими глазами, неотразимой улыбкой и прелестным лицом, в каждой черточке которого проглядывал ее ангельский характер. Они обнялись.

– Ты вся светишься, – изумился он.

– Это от счастья, – засмеялась она. – Ты тоже неплохо выглядишь. Надеюсь, дела идут в гору?

Они сели за столик, и Макс заказал «Негрони» и «Маргариту». Заметив у него фотокамеру, Робин восхищенно ахнула:

– Это же «лейка». Самый классный фотоаппарат!

– Он мне очень дорог, – сказал Макс, любовно поглаживая камеру. – Я купил его на деньги, которые бабушка подарила мне на восемнадцатилетие. Я очень долго мечтал о профессиональном фотоаппарате, но не мог позволить его себе. И вот свершилось. О «лейке» я не думал, но, увидев ее в магазине, понял, что мы созданы друг для друга. С тех пор она мой верный компаньон и товарищ.

– И что ты собираешься здесь снимать?

– Тебя, – ухмыльнулся он.

Робин покраснела и засмеялась.

– Я не очень фотогенична.

– Неправда. Фотокамера никогда не лжет. Ты красавица, и снимки это лишний раз подтвердят.

– Наверняка ты говоришь это всем девушкам, – потупилась Робин.

– Нет, только тебе.

Официант принес напитки, они подняли бокалы и чокнулись.

– За нас и наше взаимопонимание, – провозгласила Робин.

Ее слова пришлись Максу по вкусу.

– За наше особенное взаимопонимание, – с нажимом произнес он и отпил коктейль.

– Итак, какими секретами ты хотел со мной поделиться? – затормошила его Робин. – Умираю от нетерпения.

Макс сунул руку в карман пиджака, достал конверт и протянул Робин. Робин нахмурилась.

– Открывай, – улыбнулся Макс.

– Ну ладно. – Робин достала фотографию, и глаза ее удивленно расширились. – Бог мой! – воскликнула она, всматриваясь в фотокарточку. – Это же Руперт Даш, верно? Он – копия тебя.

– Не копия, но сходство определенно есть, соглашусь. В конце концов, мы с ним родственники, хотя и дальние.

– Где ты ее достал?

Макс рассказал ей про Берту Клэрмонт.

– И вот еще что…

– Что?

– Флоренс, жена Руперта, выросла здесь.

– В заливе Гулливера?

– Здесь, в «Мореходах».

– Правда?