Помощница лорда Хаксли

Следующая неделя прошла, как в тумане. Жизнь в Эристон-эре оказалась и прекрасной, и мучительной одновременно. Дэйв поправлялся прямо на глазах. Он уже вовсю носился по особняку, изучил все три этажа и успел подружиться с Картером и со слугами. А те, словно в этом не было ничего удивительного, относились к нам с братом, как к родным. Кухарка Сара подкладывала за обедом лучшие кусочки, горничная Хоуп развлекала Дэйва аранейскими сказками, а Картер, когда никто не видел, катал моего брата на спине. Я случайно застукала их на лестнице и после этого строго поговорила с Дэйвом. Правда, как ни пыталась объяснить брату, что в чужом доме нужно вести себя тихо и незаметно, толку с этого не было. Дэйв кивал, обещал исправиться, но энергия, которая его переполняла, искала выход, и брат уже несколько раз нарушал данное слово. Впрочем, никто не делал ему замечаний. Обитатели Эристон-эра воспринимали наше нахождение в особняке, как должное. А я, наблюдая за отлаженной жизнью большого дома, начинала понимать, что здесь нет привычных склок и сплетен, а слуги искренне привязаны к своему хозяину. И нисколько его не боятся. Меня это поначалу удивляло, а потом, когда увидела, как лорд Хаксли общается с Картером и Генри, как беззлобно подтрунивает над любовью Хоуп к сладкому и как внимательно выслушивает старика-садовника, я поняла, что многого не знаю о своем нанимателе.

А в последнее время маг и вовсе стал проводить немало времени с Дэйвом. И это оказалось ужасно. Нет, не в том смысле, что лорд Хаксли плохо обходился с моим братом. Наоборот. Рядом с Дэйвом маг всегда был мягким, спокойным, даже умиротворенным. И терпеливым. Он взялся учить брата игре в шахматы, и я могла наблюдать, как вечерами они просиживают над доской, двигая выточенные из камня фигурки и ведя неспешные беседы, причем маг относился к Дэйву так, будто тот был взрослым. И Дэйву это ужасно льстило. Он болтал обо всем подряд, рассказывая о нашей жизни в Гринвилле, о папе, о том, как мечтает поскорее вырасти и стать знаменитым адвокатом, о любимых игроках в крикбол и о своих успехах в арифметике.

А я… Я смотрела на лорда Хаксли, и с каждым днем влюблялась в него все сильнее. И в этом заключалось мое несчастье. Потому что лорд Хаксли относился ко мне так ровно, словно я была неодушевленным предметом. Стулом там, или тумбочкой. И от этого становилось невыносимо больно! Но ведь никто не виноват, что меня угораздило влюбиться в совершенно неподходящего мужчину? Точнее, никто, кроме меня. И нужно было как-то справляться с собственным сердцем, чтобы не выдать себя ни словом, ни жестом. Вот только я даже не предполагала, что это будет так трудно…

Поэтому, когда профессор Эббот повторил свое приглашение о прогулке, я согласилась. Мне нужно было забыть о своих чувствах. Вырваться из замкнутого круга собственного обожания лорда Хаксли и вернуть мозги на место. И в свой законный выходной, оставив Дэйва под присмотром Картера и Хоуп, я покинула Эристон-эр и шагнула в неизвестность.

– Нера Грей!

Профессор расхаживал перед воротами, но, увидев меня, остановился и его глаза за стеклами очков радостно блеснули.

– Добрый день, профессор Эббот.

Я оперлась на предложенную руку и постаралась улыбнуться, хотя не испытывала в тот момент ни радости, ни удовольствия. В ушах до сих пор стояли слова лорда Хаксли, сказанные прохладным тоном: – «Надеюсь, вы не забыли о споре, нера Грей? Срок истекает завтра». И в душе поселилась тоска. Я ведь помнила мага совсем другим. И знала, каким нежным он может быть. И не могла забыть, сколько эмоций таит его голос. А теперь лорд Хаксли смотрел все время сквозь меня, словно я и взгляда его была недостойна. Как он это процедил, когда я предупредила, что ненадолго отлучусь: – «Срок истекает завтра». Пресветлые рукописи! Можно подумать, я не знала! Да я всю минувшую неделю провела за созданием каркаса. Нет, основную работу тоже не забывала, а вот вечерами корпела над слоями матрицы, и практически завершила саркофаг. Оставалось погрузить в него книги и произнести финальное заклинание, что я и собиралась сделать сегодня вечером.

– Нера Грей, как ваш брат? Ему уже лучше?– Вывел меня из раздумий голос профессора.

– Да, благодарю, Дэйв идет на поправку. Целитель пока не разрешает ему выходить из дома, но брат чувствует себя очень хорошо.

– Я рад, – кивнул Эббот. – Жаль, конечно, что он не смог пойти с нами. Я хотел отвести вас на площадь Времени. Там сейчас идут представления заезжей труппы циркачей. Их все очень хвалят. Впрочем, мы можем пойти туда вдвоем.

Профессор посмотрел на меня, и в его глазах я заметила неуверенность. Будто он опасался моего отказа.

– Никогда не была в цирке.

Мне пришлось приложить усилие, чтобы голос звучал как обычно. Не хотелось портить настроение Эбботу. Он же не виноват, что у меня голова забита совсем другим?

– Значит, это да?

– Конечно.

– Отлично!

Мне показалось, что профессор с облегчением выдохнул, как будто и не дышал вовсе в ожидании ответа.