Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России

«В короткое время уже многие из завербованных и поступивших в обитель, по распродаже всего своего имущества и по отдаче денег в монастырь, теперь по разным причинам вышедшие из него, остались совершенно без средств к существованию».

Так что Зосима не просто был убедителен: он умел комфортно устроить свою жизнь за чужой счет. Поклонники молодого монаха буквально переписывали на него имущество и жилье. Но это еще не все! Помимо этого, монах начал устраивать личную жизнь. Для этого, кроме мужской, он устроил еще и женскую общежительную обитель.

Подробностей мало, но, судя по дальнейшей жизни и интересам «святого старца», его деятельность в отношении неграмотных малолетних деревенских девочек очевидна. Если уж он сумел по переписке убедить архиерея забрать его из армии, то уговорить деревенскую девку приобщиться к каким-нибудь «таинствам» мог тем более.

О новой обители пошли разные слухи: монашки-де посещают в мужской монастырь и ночуют там. С Зосимой то и дело замечали какую-то девушку Наташу. Тот же губернатор Лохвицкий в своем письме владыке Антонию упоминал, что в мужском монастыре «оказываются и женщины под видом услуг, в том числе девушка с небольшим 20-ти лет, что положительно воспрещено монастырским уставом. То же делается и в женской обители, где собранные сестры ведут жизнь, приличную проституткам».

С епископом Антонием и его заместителем Зосимой начал бороться местный жандармский полковник Банин. Началось расследование, в монастыре проходили проверки. Обнаружилось, что в мужском монастыре прямо живут женщины – что было, очевидно, против правил. Антоний защищался, дело дошло до Синода, и в результате обоих – его и Зосиму – для предотвращения шумихи перевели из Сибири в Пензу.

Тут показательны действия православной церкви и Синода времен Победоносцева. Сор из избы не выносился, о грехах Зосимы никому не докладывали, главное – соблюсти приличия. Иеромонах и эконом монастыря спят с монахинями? Да быть такого не может! Но скитания Зосимы по разным монастырям были обусловлены именно тем, что при его наклонностях он едва ли мог удержаться на одном месте.

В Пензе Зосима перешел на следующий уровень: опыта-то прибавилось. Он и правда стал настоятелем мужского монастыря и духовником женского. Очень удачно!

В это время он и получил чин архимандрита. На пензенское начальство Рашин произвел прекрасное впечатление, его регулярно принимал губернатор и даже называл «куколкой» – одевался инок с шиком, в самые лучшие шелковые рясы.

Привольная жизнь духовника женского монастыря под Пензой тоже в какой-то момент закончилась. Зосиму сослали в Соловецкий монастырь под личный надзор настоятеля. Конечно, он не сам решил принять скромный монашеский подвиг: вся его предыдущая жизнь говорит нам о том, что иноческая жизнь и Зосима – довольно далекие друг от друга явления.

В указе Синода от 8 апреля не упомянута причина немилости, но в некоторых других документах есть туманный намек на то, что этот и последующие переводы Зосимы сделаны за его «склонность к знакомству с женским полом и другие болезненные поступки».

Зосима умел бороться с судьбой. Он затеял обширную переписку, тем более что у него были сочувствующие и покровители. Он писал и обер-прокурору Победоносцеву, и его помощнику Саблеру множество жалоб на игумена Соловецкого монастыря. Более того, с первых же дней своего пребывания здесь он повел среди монахов агитацию против настоятеля, чтобы самому занять его место. Вместе с братией Зосима отослал донос Синоду о коррупции, царящей в обители. Провели ревизию. Настоятель, архимандрит Мелентий отправился на покой, епископу Архангельскому Александру сделали строгое замечание…

Зосиме это, впрочем, успеха не принесло: его репутация, судя по всему, была полностью испорчена. Его, как порочного скандалиста, перевели с Соловков в глушь, под Великий Устюг, но и там он не скучал. Например, вот что пишет епископ Великоустюжский Варсонофий 14 августа 1892 года в письме:

«Арх. Зосима ведет своеобразную жизнь, не правит своей чреды служения, а вместо того только самовольно исповедует богомольцев, и преимущественно женского пола, самовольно отлучается в соседние села, в которых живут состоятельные лица, искусственно притворяется необычайно благочестивым, и через все это производит соблазн и расстройство в церковной жизни».