Попаданка для лорда

Память у меня девичья, так и запишем. Нет, амнезия. В лучших традициях мыльных опер. Здесь помним, здесь не помним, здесь рыбу заворачиваем.

– Нервная горячка, сказал мой лекарь.

– Не стану с ним спорить, ваше величество.

Все равно не поможет. Да и зачем? Мне это на руку. На больных не обижаются. Хотя к королям это не относится, наверное… Но даже если он и затаил камень за пазухой, ничего с этим не поделать. Я не намерена беспокоиться о том, что все равно не смогу изменить. Более насущных проблем хватает. Муж, например.

– Что ж, рад, что ваша жизнь вне опасности.

Король сменил тему, пустившись в воспоминания о последней войне, так что мне оставалось только время от времени вставлять «как интересно!» или ахать, широко раскрыв глаза. А заодно думать, что же теперь на уме у его величества, ибо послушать его – так в целом мире нет никого круче лорда Ривза. Интересно, с чего у его величества концепция поменялась? И что любящие родственники успели друг другу наговорить? И кто все же наградил синяком Роберта – покойный Беннет или король?

Нет, пожалуй, я не хочу этого знать. Крепче спать буду.

Танец закончился, король вернул меня мужу. Я мысленно выдохнула – одной проблемой на сегодня меньше.

Ой, блин! А вот и еще одна проблема!

– Лорд Ривз, вы позволите?

Отец? С чего бы вдруг? Хочешь поговорить так, чтобы точно никто не мог подслушать? О чем же? Впрочем, я знаю о чем. И мне это совершенно не нравится. Жаль, не успела рассказать Роберту.

Первые несколько тактов мы молчали. Потом отец произнес:

– Рад, что тебе стало лучше.

Не дождешься, папенька. Назло тебе возьму и не умру. И настроение ты мне не испортишь.

– Спасибо, батюшка. Вашими молитвами.

– И все же ты бледна сегодня. Дурные мысли?

Которых ты мне прибавишь, если своих не хватит? Вот же повезло с родственниками!

– Нет, что вы, батюшка. Просто еще не совсем здорова.

– Жаль. Я надеялся, ты все же задумаешься. И поймешь, что этот брак не принесет тебе ничего хорошего.

Вполне может быть. Если муж все же решит, что я спятила. Или что я демон. Или еще что-нибудь этакое. Во сколько невозможностей он готов поверить до завтрака?

– Боюсь, батюшка, с этим уже ничего не поделаешь.

– Почему? Вы, женщины, знаете множество способов…

Проесть плешь? Вынести мозг? Это я, пожалуй, могу. Но ведь недостаточно радикально, так от мужа не избавиться. Что там у нас еще есть из чисто женских методов? Залюбить до смерти? Вариант, конечно, соблазнительный… не до смерти, конечно, но интересный… Впрочем, Роберт – мужик крепкий, так что еще вопрос, кто кого…

– …привороты, отвороты, – не унимался отец. – Зелья…

Зелья? Вот как? С бромом, чтобы поспокойней стал? Или сразу с мышьяком, чтобы насовсем успокоился?

– Я не слишком сведуща в таких вещах, батюшка.

В самом деле не слишком. И, кажется, это может стать проблемой, если кто-то захочет испробовать на нас какую-нибудь симпатичную травку. Не накаркать бы…

– Так обратись к тому, кто сведущ! Ты слишком юна, чтобы класть всю жизнь на алтарь служения мужу, который этого все равно не оценит.

Предлагаешь убрать мужа и положить жизнь на алтарь служения тебе? Второй раз ты меня из рук не выпустишь – ведь вместе со мной ко второму мужу уйдет и богатство, на которое ты намерен наложить руку.

Блин! Блинский блин! Мало мне было своих проблем, еще и ты…

– Непременно обращусь, батюшка. Вы так волнуетесь о моем благополучии. Жаль, что я раньше этого не замечала.

Трудно заметить то, чего вовсе нет.

– Мы не всегда понимали друг друга, но знай, мне действительно небезразлично твое будущее.

– Да, батюшка.

А еще я пожалуюсь мужу и он превратит тебя… Блин, никого он не превратит. Во-первых отец тоже очень сильный маг. Во-вторых, они вроде как теперь родственники. В третьих, король запретил поединки под угрозой повешения. Даже не отрубания головы, петля – казнь позорная донельзя. В четвертых, только поединка мне и не хватало для полного счастья. Я ж от страха помру! Как в те полчаса, показавшиеся вечностью, когда я не знала, кто кого…

Что же делать, блинский блин, что же делать? Может, самой папеньку притравить? Мне-то он не родич, и никаких теплых чувств я к нему не испытываю.

Только я не смогу, даже если соображу, чем и как. Кишка тонка. Я всю жизнь занималась тем, что спасала жизни, а не наоборот.

– И помни, что я всегда буду беспокоиться о тебе, – сказал отец, подведя меня к мужу и выпуская руку.

– Не стоит, – сухо заметил Роберт. – Я в состоянии позаботиться о своей жене. Следующий танец мой, леди Кэтрин?

Весь вечер я чувствовала на себе тяжелый неотрывный взгляд отца. Точно он ждал, что я тут же начну воплощать в жизнь его советы. То ли бежать искать яд, то ли жаловаться мужу, то ли еще что. А, может, сам вид моего улыбающегося лица был ему невыносим – кто знает? Как Кэтрин вообще умудрилась дожить до своего возраста в здравом уме при таком-то папаше? Хотя, может, и не совсем в здравом, кто теперь скажет…