Порченый подарок

Я тоже причастилась к какому-то пряному сладкому питью, от которого в голове быстро зашумело, и немного поерзывала, изрядно устав от сидения на одном месте, но стойко держалась, понимая, что обязанность предводителя — находиться тут и привечать всех гостей, а значит, мое место рядом с ним, и никак иначе.

Но супруг заметил мое неудобство и вдруг подхватил за талию и потащил на улицу. Там уже пылало несколько костров, вокруг которых плясала и молодежь, и взрослые, и даже неуемная ребятня шныряла между ними. Тут же были еще столы, большие бочонки с кранами, и никто не обращал внимания на посыпавшийся снежок. Я вообще тут была единственным тепло одетым человеком. Красное платье, еще ярче прежних, мелькнуло среди танцующих, и, оторвавшись от руки Друзы, малышка Гиса понеслась к нам, и Бора бухнулся на колени, подхватывая ее одной рукой, пока другой крепко удерживал мою. Сама бывшая пассия предводителя подплыла медленно, высокомерно задрав подбородок и покачивая роскошными бедрами.

— Ну что же, дело, смотрю, решенное, — процедила она с невозмутимым видом, зыркнув на мою, пусть и скрытую сейчас метку. — В таком случае поздравляю, и так тебе и надо, Бора! Прощай, увидимся не скоро, дочь береги.

Развернувшись, она скрылась в толпе, оставив меня пораженно пялиться ей вслед. Предводитель же, подтянул меня к себе, обнимая свободной рукой за талию, и неожиданно закружил нас с дочерью в довольно быстром танце. Малышка зашлась в счастливом смехе, а я же едва не болталась на плече супруга, стараясь поспевать за его темпом. Я во все глаза смотрела на девочку, что, похоже, даже не особенно и расстроилась от ухода матери, потом на Бора.

— Вот так просто? — прошептала у его уха. — Она вот так уйдет и бросит…

Предводитель только кратко поцеловал меня в ответ и снова стал кружить, заставляя хохотать малышку. А я же решила для себя, что, возможно, ничего и не понимаю в детях, но постараюсь сделать так, чтобы Гиса не чувствовала себя покинутой той, кто покидать ребенка не имеет права.

Разве что только так, как моя мама… Ведь если Гиса будет несчастной, это станет причинять боль и Бора.

Еще до самой ночи мы возвращались за стол, обходя выросшую в одном из углов павильона гору всевозможных подарков, и принимали гостей, теперь уже втроем, затем опять выбирались танцевать. Во время одного из таких перерывов Гиса и обвисла, уснув на плече отца, и он осторожно передал ее подошедшей няньке. Я уже и сама сильно устала, но на предложения мужа проводить меня в спальню отвечала отказом, так что к концу действа уже сидела просто привалившись к его мощному плечу щекой, млея от поцелуев в макушку. Когда же поток посетителей все же иссяк, Бора без раздумий подхватил меня на руки и понес с праздника домой. Я обвила его шею, уткнувшись в нее, наслаждаясь легким опьянением, приятной усталостью в мышцах и волшебной легкостью в душе. К сожалению, где-то по пути наверх я уснула и даже тот момент, когда Бора раздевал меня, помнила смутно.

Следующее утро встретило меня ярким, будто тщательно отмытым начисто солнцем, игриво заглядывающим в окно нашей спальни. Бора рядом не нашла, о чем, конечно, пожалела, но немного утешила себя, насладившись его запахом, оставшимся на соседней подушке. Помывшись и торопливо одевшись, поскакала по ступеням вниз, обнаружив при входе в трапезный зал Вада. И вечно хмурый анир неожиданно приветливо улыбнулся мне, являя красивые ямочки на обеих щеках и белоснежные зубы. Мое и без того великолепное настроение от этого улучшилось еще больше.

— Бора? — поинтересовалась я у него.

— Дела, но скоро он к тебе вернется, — с охотой ответил воин.

— А почему не видно Ронра?

— Пришло его время учиться со зверем управляться, — сообщил седовласый так, словно это было замечательной новостью.

Наверное, так и было, и мне стоило привыкать, что это неотъемлемая часть жизни аниров, но пока мысль о том, что и в милом парнишке, к которому как-то сразу прониклась, будет сидеть громадный, когтисто-зубастый зверь, коробила. Как-то его наличие немного не вязалось в моем сознании с образом Ронра.

— Как думаешь, я могу сходить на конюшню? Позавчера я совсем ненадолго забежала к моему дикарю, а вчера и вовсе времени не было. Еще обидится.

— Скажешь тоже, — ухмыльнулся Вада, — он и не заметил, что ты не приходила. Но чего бы не пойти, вокруг все тихо-мирно, предводитель в доме тебе оставаться не велел.

Кухня меня встретила безлюдьем и тишиной. Нарга и помощники наверняка умаялись за время приготовлений и на празднике и отдыхали, так что я самостоятельно отыскала ароматный калач, отхватив себе кусок, остальное хорошенько присолила и вернулась к своему сопровождающему в трапезный зал, жуя по пути.

— И чего не сесть тебе поесть нормально, — ворчливо заметил он, — небось никуда твой зверюга не денется. Куда торопишься?

— Хочу поесть вместе с му… с моим наином. И вернуться хочу побыстрее. Соскучилась.

Я даже моргнула, удивляясь, почему это так легко делюсь личным с этим воином. Открытость аниров — вещь, видимо заразная. Вада одобрительно крякнул и пошел к выходу.