Порог греха

Он внимательно посмотрел в глаза каждому. Достал из внутреннего кармана газовый пистолет – копию макарыча (иногда приходилось использовать и его), молча протянул Ибрагиму, пояснив жестами, что стрелять нужно только в Салипода и Заурбекова и куда именно должна прийтись пуля. Ибрагим благодарно ощерился.

«Наёмник! Ум, как коромысло: и криво, и зубристо, и на оба конца. На всё готов, лишь бы уцелеть!»

– Лучше убей! – захрипел догадливый Заурбеков, – убей сразу, шакал!

– Давай, – Алесь махнул рукой Ибрагиму и пошёл к «Бурану». Прогремели выстрелы. Алесь обернулся, искренне полагая, что наёмник стреляет ему в спину. Ибрагим целился в своих хозяев. Ещё два выстрела вспороли морозный воздух.

– Вай! Вай! Што этат? – Ибрагим закашлял, недоумённо разгоняя ядовитую дымку рукой.

Алесь запустил мотор снегохода. Рванул с места и помчался к реке, не оглядываясь.

Ксения сидела у входа в палатку, гладила за ушами Андакана. На сердце было тревожно и зябко, словно оно постепенно охлаждалось. Но с приближением снегохода удвоило бой. Кто едет? Андакан радостно заурчал. Значит, Алесь!

Он заглушил двигатель. Встретился глазами с глазами Ксении и увидел в них немой вопрос: «Всё кончено?»

– Нет, – ответил Алесь. – Знаешь, когда увидел стоящими на коленях – жалких, беспомощных, дрожащих от страха, – то почувствовал не облегчение, а отвращение, как к раздавленным гадам. Не поднялась рука! Так, попугал только! Не захотел брать ещё один грех на душу. Пусть их судьба накажет!

– Я завидую твоему мужеству!

Алесь подул на пальцы рук, согревая их теплом дыхания, и надел перчатки.

– И зло, и добро, Ксюша, используют в борьбе одно и то же оружие – страсть. Без неё невозможно добиться цели.

«И без огнестрелки», – хотела сказать Ксения. В прицепных санях у палатки, в которой она сидела в ожидании Алеся, оказался целый арсенал: автомат, пистолеты, гранатомёт, ручные гранаты и взрывчатка.

– Ты устал?

– Чувствую себя футбольным мячом, из которого выпустили воздух, – Алесь посмотрел на неё холодными невидящими глазами, и на миг лицо его сделалось таким ужасным, каким становилось всегда, когда он говорил о мести. – Сволочи же оба, сволочи! А рука дрогнула!

Алесь посмотрел на дальние горы, окутанные седой голубоватой дымкой. Солнце уже поднялось высоко над ними, играло и слепило. Иногда с кустов и деревьев мягко шлёпались снежные шапки. Пригревало по-весеннему, хотя до весны ещё было далеко. Случаются такие дни посреди зимы, точно природа дарит надежду всему живому: терпите, ждите, не вечно её студёное владычество.

Притаённая тоска туманилась в глазах Алеся: не из разряда приятных, знать, воспоминания! Тогда зачем они? А может быть, ему это зачем-то нужно?

Ксения налила Алесю кружку чая. Он благодарно кивнул, присел у костра, утопив взгляд в пламени дружно горящих сосновых веток.

– Удивительно, что ты их пожалел. Я думала, ты привык… убивать.

Долго, непривычно долго молчал и топил глаза в пламени костра Алесь. Метался мыслью по ушедшим военным годам. Убивал? А как же! Он солдат. Но не пленных, не беззащитных. В бою! Там все враги одинаковы. И женщины попадали: и боевики, и подростки. Там некогда размышлять: либо ты на пулю мгновенно берёшь, либо тебя пулей достанут! Да выстегало эти воспоминания непогодьем житейским из памяти или занесло, схоронило на самом-самом донышке сердца: не копай, так и не вылезет! Кому же хочется, чтобы такое вылазило? Вот и держат лопатку в сторонке!

Алесь выплеснул на снег остаток чая.

– Пора ехать!

Он поманил Андакана, который за время разговора пропадал где-то в прибрежных зарослях. Свернули палатку. Забросали снегом костёр.

Набирая высоту, над рекой пролетел вертолёт. Ксения проводила его глазами.

– Показалось, с вертолёта что-то упало.

– Где?

– Там, – Ксения ткнула рукой в сторону реки.

– Ну, коли упало – увидим. На нашем пути.

Ксения угнездилась с Андаканом в прицепных санях. Алесь повёл снегоход плавно, на небольшой скорости. Ледяная поверхность Олдокита была ровной, с чистой белизною снега. Зачернело впереди. Алесь притормозил. В луже крови, которая особенно ярко выделялась на белом льду, лежал на спине человек. Алесь заглянул в его искажённое ужасом лицо: это был труп Ибрагима. Ксению стошнило. Андакан, не сходя с саней, вытягивал морду, обжигал ноздри холодным запахом смерти.

– Выходит, подставил я Ибрагима. Даже на йоту в мыслях не появилось, что они могут так поступить со своим товарищем.

– Товарищем? – Ксения оправилась от приступов тошноты. – Отморозки они все! И он – отморозок. Так ему и надо!

– Правду глаголет народ: горбатого могила исправит. Кажется, я уже стал сожалеть, что оставил этим ублюдкам жизнь. Христианин безмозглый!

– Проблемы ты себе оставил, вот что! Они же на тебя снова охотиться начнут!

– Если уже не начали, – Алесь огляделся. – На нас обоих. Давай-ка поспешим, пока они не опомнились! Сейчас важно тебе укрыться, а мне скрыться. Ничего, я найду способ ещё с ними встретиться, но пощады от меня они больше не дождутся!

Алесь крутнул ручку подачи топлива. Мотор взревел.

– Держитесь крепче!