Порождая бурю

И началась бурная чувственная пляска, которая, учитывая, на сколько сильно был возбужден Бенджамин, продлилась довольно долго. Когда стоны Рози стали громче, оповещая о скором завершении действа, Бенджамин прикрыл ей улыбающиеся губы рукой и, не отрываясь смотрел, как она зажмурила глаза, а потом резко их открыла и больше не сводила с него опьяненного взгляда. Несколькими мгновениями позже она стала свидетельницей и его триумфа.

— Рози, — Бенджамин коснулся лба Розалии, покрытого испариной, — кажется, кто-то вышел из лифта на последнем этаже и поднимается сюда.

Девушка нехотя поднялась и оправила подол. Он же отвернулся к окну и теперь застегивал ширинку и ремень.

— С Рождеством, синьора Кантарини, — услышал Бенджамин голос за спиной и поспешил закончить приводить себя в порядок.

— С Рождеством… — в недоумении, что бы тут могло такое происходить, ответила пожилая дама. — Поднялась развесить белье?

— О, нет, просто посмотреть, сколько свободного места осталось. Я запускала стиралку два раза, — разулыбалась Розалия.

— Не надо копить столько белья! — назидательно произнесла синьора Кантарини.

— Больше не буду. Бенджамин, помоги мне донести корзины…

Они стали спускаться вниз, хихикая, словно подростки, а на улице сели в машину. Там оба замолчали, получив только теперь возможность прийти в себя. Розалия смотрела вперед через лобовое стекло. Создавалось ощущение, что мыслями она была совершенно в другом месте, как будто несколько минут назад между ними и вовсе ничего не произошло.

У Бенджамина не было никакого желания разговаривать о его признании в любви. Сейчас это казалось совсем не важным. Возможно, Розалия еще не определила для себя, что чувствует к нему. Главное, что она была здесь.

— Я больше не хочу, чтобы ты меня приглашал на сборища, где будут Адриано с его женой или рыжая, — обиженно сказала Розалия и, наконец, посмотрела в сторону Бенджамина.

— Прости.

— Приглашать Розалию — это всегда плохая идея…

Он знал, кому принадлежали эти слова.

— Ты был там и ничего не возразил…

— Я не видел в этом смысла, — ответил Бенджамин и развернулся в пол-оборота к Рози.

Иногда она удивляла его своим поведением ребенка.

— Почему?

— Иногда лучшее, что можно сделать, — это отступить, Рози.

— Ты это говоришь мне или себе?

Бенджамин смерил ее недовольным взглядом.

— Тебе. Мне сложно определить, когда чужое мнение для тебя важно, а когда тебе абсолютно наплевать.

Розалия промолчала. Скорее всего она и сама испытывала с этим трудности.

— Рози, на новый год я еду в глушь в горах недалеко от Флоренции. Один. Поедешь со мной?

— Поеду, — не задумываясь ответила она.

Бенджамин улыбнулся.

34. Провал в рассчетах

Розалии было сложно принять, как должное, чью-то любовь. Едва ли она когда-либо чувствовала ее по отношению к себе в безусловном ее проявлении. Признание Бенджамина не застало ее врасплох, но вызвало вопрос «почему». Секс с ним был отличный, и она спрашивала себя, не путает ли он физическое влечение с любовью. Впрочем, этот вопрос не долго занимал ее внимание. Привыкшая усматривать тайный смысл в чужих поступках, Розалия пришла к выводу, что любовь Бенджамина, на чем бы она ни была основана, вполне ее и устраивает, и даже на руку. Внимание его было ей приятно. Но кроме всего этого она чувствовала свою власть над ним.

Бенджамин позволял ей многое: когда Розалия сердилась, он терпеливо ждал, когда это пройдет, хотя и мог выразить свое недовольство. Ее желания он ставил выше своих, и Розалия отдавала себе в этом отчет. Часто она давила наугад, желая проверить, согласится он или нет, не имея при этом ясного представления, зачем ей это вообще нужно. И получая желаемое, удивлялась и чувствовала полное удовлетворение, не зависимо от того, была ли она права и так ли было необходимо настаивать.

За пару дней до отъезда в Тоскано-Романьские Апеннины, когда Бенджамин и Розалия ужинали вместе, они обсуждали последние приготовления к отъезду. Уже было решено, и когда выезжать, и что взять с собой, как вдруг Розалия отложила в сторону вилку и сказала:

— Я приеду на своей машине.

Бенджамин застыл с бокалом в руке и переспросил. Девушка повторила в точности ту же фразу, что и до этого. При этом вид у нее был такой, как будто она всего лишь делала незначительное замечание о погоде.

— Хм… Вообще-то, там лежит снег, — возразил Бенджамин.

— Я в курсе, но я хочу иметь возможность уехать, когда мне захочется…

— Что это значит?

— Если мы поедем на твоей машине, то я буду полностью зависеть от тебя…

— Хм… Рози, ты сегодня говоришь глупости, — терпеливо проговорил Бенджамин. — Если ты захочешь уехать, мы уедем. В крайнем случае я могу довезти тебя до Флоренции…

— Бенджамин! Я поеду на своей машине!

Он отступил под ее упрямым взглядом. Розалия чувствовала, что он мог бы настоять, но позволил ей поступить так, как она хотела. Это была еще одна ее маленькая победа, которая в тот момент доставила ей радость. Бенджамин позже предложил ей ехать вместе, один за другим, но она снова отказалась, сказав, что у нее дела во Флоренции.