Портнихи Освенцима. Правдивая история женщин, которые шили, чтобы выжить

Однажды Браха нашла среди вещей старые карманные часы и не смогла перед ними устоять. Наличие часов позволяло сохранять ощущение течения времени вне зависимости от переклички, подъема или приемов пищи.

Однако рабочих команды «Канады» всегда обыскивали на выходе, и немецкий капо обнаружил ее находку и ударил по лицу так сильно, что под глазом остался синяк{206}. Повезло, что не выгнали из «Канады» на прежнюю работу или еще хуже – на смерть. Даже рабочим «Канады» всегда грозили газовые камеры.

Поскольку дело было рисковое, контрабанду выносить решались только самые храбрые и изобретательные женщины. Они прятали вещи в рукава, головные повязки, «узелки попрошаек». Банки еды они даже зажимали между ног и так проходили мимо эсэсовских инспекторов. Проводились выборочные внутренние проверки, иногда попадались женщины, спрятавшие что-то внутри себя.

Лучшим способом избежать обыска было облачиться в краденую одежду. Так делала Гуня Фолькман. После того, как ее хорошие ботинки украли, ей приходилось идти на работу в ткацкий сарай в деревянных башмаках, так называемых «трещотках». Они ей совершенно не подходили по размеру, отчего ноги опухали. Одна из рабочих «Канады», милая и разговорчивая девушка по имени Като Энгель, решила помочь Гуне. Они оказались землячками. Като пошла в «Канаду» босиком, чтобы там обуться и передать ботинки Гуне. Гуня назвала Като ангелом, этот подарок много для нее значил.

Из сотен тысяч ботинок, оставшихся в Освенциме без хозяев, те, которые еще можно было спасти, отправляли в мастерскую башмачников на починку. Оттуда высылали в рейх, чтобы их могли приобрести немецкие граждане. Те же могли свободно передвигаться по родному городу, ходить в гости к друзьям, может, даже встречаться с кем-то за чашкой кофе с пирожными. Одна заключенная фабрики «Саламандер» в Берлине всю войну чинила ботинки, понимая, что тонны обуви без ярлыков и упаковок воплощают «мир бесконечной боли»{207}.

Как-то Браха несла женский кардиган и заметила, что пять его пуговиц выглядят крупнее обычных. Ей стало любопытно. Поковырявшись в пуговицах, она обнаружила, что за каждой были спрятаны маленькие часики – легкий запас дорогих вещей старого хозяина. На этот раз она не посмела оставить часы себе.

Существовала группа специалистов, в чьи обязанности входил обыск гор одежды и обуви вышиной в дом на предмет сокровищ – бриллиантов, золота, денежных купюр. Драгоценности прятались за плечиками пиджаков, во швах, в корсетах и бюстгальтерах, под каймой. Все найденное отправляли в сундук, находящийся под присмотром СС. Затем набитые сокровищами сундуки затаскивали в подвалы ближнего административного здания СС, Штабсгебойде. Там команда пересчитывала содержимое, которое после этого отправлялось в Берлин.

Офицер СС Бруно Мельмер отвечал за распределение богатств, привезенных из лагерей смерти. Находки передавали в Рейхсбанк, чему способствовал президент банка Вальтер Функ, или же продавали в муниципальном ломбарде в Берлине{208}. Коменданту Хёссу было прекрасно известно о процветающей в Освенциме коммерции. На судебном процессе после войны он признался, что золото, изъятое из зубных протезов трупов, плавили и отправляли в Берлин{209}.

Когда это было возможно, рабочие «Канады» закапывали ценные вещи, чтобы они не попали в руки нацистов. А из банкнот выходила замечательная туалетная бумага. Иногда, благодаря ловкости и удаче, получалось что-то вынести из «Канады». Втайне от СС один из «Канадских» капо, Бернард Свежина, участвовал в лагерном сопротивлении, а с ним несколько других членов привилегированной команды «Канады». Ценные вещи, обнаруженные в хранилище, сыграли не последнюю роль в «финансировании» попыток побега и невероятного восстания в Освенциме в 1944 году.

Эсэсовцы забирали не только очевидно ценные вещи. Ткань также представляла ценность. Нужно было одевать немецких граждан, освобождать место на фабриках для хранения оружия, и поднимать дух бойцов на домашнем фронте. Одной из работниц, поставленных на сборку связок одежды из сортированных по качеству и виду куч, была Катька, младшая сестра Брахи. Катька разбирала кучи пальто – вполне логично. Она умела с ними работать, это мастерство передалось ей от талантливого отца Саломона. Отобранную одежду обрабатывали «циклоном Б», затем раскладывали в упаковки по десять штук. Вещи в хорошем состоянии отправляли в Германию на ежедневных грузовых поездах вместе с инвентарем.

Хёсс вспоминал, что из Освенцима в день могло уезжать до двадцати поездов. То, что поезда увозили краденное, он не признавал. Также он получил приказ, в котором сообщалось, что теперь администрации концлагерей становились законными владельцами вещей убитых заключенных{210}. Иногда одежду посылали в другие концлагеря через офис обработки использованных товаров.