Портрет девочки в шляпе

Идем дальше. Пока на ощупь. Можно ли предположить, что о появлении миниатюры Щеглеватых поведал подельникам? Можно. Тогда получается, что именно миниатюра стала причиной размолвки между соратниками по борьбе за чужие ценности, а потом ушла вместе с иконой. Все так?

Филин перестроился в правый ряд и повернул.

Или не так? Зачем Щеглеватых докладывать о миниатюре? Чтобы помогли вынести и спрятать? Как говорится, ха-ха-ха. Настоящие картины, даже небольшие по размеру, в кармане, конечно, не унесешь. Тут помощь нужна. Причем квалифицированная. «Открытка» – дело другое. Что внести, что вынести можно откуда угодно и куда угодно.

Стоп! Олег Петрович круто свернул к тротуару и остановил машину. Во время движения думалось все-таки плоховато: надо было следить за дорогой и знаками, тормозить на светофорах, перестраиваться из ряда в ряд и напрягаться. Филин выключил двигатель, разложил на груди пухлые щеки и замер.

Давай, Олег, давай. Ведь ты же что-то сейчас нащупал.

Внезапно он подумал о козе-егозе, Долорес Сарите Алонсо. За миниатюру она переживала сильно, чуть не плакала. Было видно, что «открытка» ей особенно дорога. И не из-за цены, хотя стоит она по нынешним временам ого сколько. Жалко будет, если не найдется. Не миниатюру, а козу эту. Поди, убиваться станет.

А если предположить, что портрет девочки Кати не уехал вместе с иконой? Тогда куда он испарился? Квартиру и машину обыскали тщательнее некуда. Звонки, встречи, любые пересечения отработали. Куда Щеглеватых дел эту несчастную «открытку»?

Филин поднял голову и уставился в окно неподвижным совиным взглядом, пытаясь поймать мелькнувшую где-то на задворках мозга мысль. А что, если…

Он рванул с места так, что микроавтобус сзади шарахнулся в сторону, затормозил и загудел от возмущения. Да и черт с ним! Главное, быстрее проверить предположение.

В это время с поникшей головой и нога за ногу Лора двигалась к больнице. Она отказалась от предложения коллеги ее подвезти, потому что, во-первых, надеялась, что по дороге ее осенит здравая мысль, как поискуснее и помягче сообщить Ольге Тимофеевне, что Эльфу украли и, скорее всего, она пропала навсегда. А во-вторых, если здравая мысль все же на ум не придет, то хотя бы оттянуть миг объяснения на те сорок минут, которые она будет плестись до палаты.

Она так ушла в себя, что, когда за спиной завизжали тормоза, даже не подумала отскочить, а только в недоумении оглянулась. Сзади, чуть не толкнув ее под зад, остановилась машина. Лора заторможенно, как во сне, подняла глаза и увидела, что за рулем сидит этот тупица Филин и машет ей рукой. Залезай, мол!

– Вы что, обалдели, господин следователь?! – заорала она, рванув дверцу машины. – Вы меня переехали почти! Это у вас такой способ свидетелей убирать?

На Филина ее крик не произвел никакого впечатления.

– Садитесь скорее, Алонсо. Вы мне нужны.

– Какого хрена! – продолжала возмущаться Лора, чувствуя, как трясутся коленки.

– Некогда объяснять. Поехали в вашу контору.

– А по пути вы меня на обочину выпихнете, и дело с концом?

Филин поглядел на нее своими невозможными совиными глазами.

– Вы сами-то чего несете? Какая обочина? Какой свидетель? Садитесь скорее, поедем вашу пропажу искать.

Лора набрала в легкие воздуха, чтобы с новой силой обрушиться на эту дубину стоеросовую, и тут до нее дошел смысл сказанного. Она выдохнула и уставилась недоверчиво.

– Ка… Какую пропажу?

– Не тяните время. Садитесь.

Лора молча забралась на сиденье и пристегнулась.

Мимо пункта охраны у входа они пронеслись на крейсерской скорости. Филин даже головы в сторону охранников не повернул. Лора, привыкшая перемещаться стремительно, еле поспевала за ним, чувствуя, что сейчас лучше ничего не спрашивать. Все равно не скажет. Всю дорогу Филин молчал как сыч и теперь так же безмолвно летел по коридору. У кабинета Щеглеватых он остановился и, повернувшись к охраннику, который, как выяснилось, бежал за ними, приказал:

– Ключи, директора, никого не впускать.

Втроем с испуганной Ларисой Алексеевной они вошли в кабинет и остановились на пороге. Лора огляделась. Тихо. Чисто. Пахнет дорогим парфюмом, который всегда дарила Вовчику его последняя пассия. На столе груда бумаг и паркеровская ручка, словно хозяин покинул кабинет на минуту и сейчас вернется. Лора поежилась и посмотрела на директрису. Лариса Алексеевна оглядывалась взволнованно и тревожно, пытаясь увидеть то, ради чего их притащил следователь.

– Закройте дверь и постарайтесь не мешать, – буркнул Филин. – Возможно, у меня будут вопросы.

Он прошел на середину, повертел головой и начал обыск. Женщины интуитивно шагнули поближе друг к другу. Лариса Алексеевна сжала папку, которую принесла с собой. Лора сжала руки. Почему-то ей стало страшно.

Завернутую в тряпочку Эльфу Олег Петрович нашел в поддоне птичьей клетки, стоявшей на подоконнике. Когда Щеглеватых не стало, ворону, которую он держал в кабинете, выпустили на волю. А клетка так и осталась стоять. Не успели решить, что с ней делать.