Портрет леди

– О, моя дорогая, теперь, когда я уверился в вас! – пробормотал Розье ей на ушко, но она устремилась в первую гостиную, словно давая ему понять, что их дело не терпит отлагательства.

Тем временем в первую гостиную пожаловала мадам Мерль, чье появление в любом доме на всех производило впечатление. Самый внимательный наблюдатель не сказал бы вам, как ей это удавалось, – она никогда не говорила громко, не хохотала, не двигалась быстро, не одевалась с вызывающей роскошью, словом, не прилагала никаких усилий, чтобы поразить остальную публику. Крупная, белокурая, улыбающаяся, невозмутимая, мадам Мерль словно распространяла вокруг себя спокойствие – и люди оглядывались из-за того, что вокруг все стихало.

На этот раз мадам Мерль повела себя даже тише, чем обычно. После объятий с миссис Озмонд, – более сердечных, чем обычно, – она села на маленький диванчик рядом с хозяином дома. Сначала произошел обычный обмен любезностями, – на людях они всегда соблюдали определенный ритуал, – а затем мадам Мерль, оглядывая гостиную, поинтересовалась, не приходил ли сегодня молодой мистер Розье.

– Он пришел около часа назад, но куда-то исчез, – ответил Озмонд.

– А где Пэнси?

– В другой комнате. Там еще несколько гостей.

– Молодой человек, вероятно, среди них, – сказала мадам Мерль.

– Вы пришли встретиться с ним? – спросил Озмонд провокационно безразличным тоном.

Мадам Мерль взглянула на него. Она знала все его интонации – вплоть до едва уловимых.

– Да, мне хотелось бы сообщить ему, что я поговорила с вами, и это не слишком заинтересовало вас.

– Не говорите ему этого. Он постарается разогреть мой интерес. А именно этого я как раз и не хочу. Скажите ему, что я в гневе от его предложения.

– Но это не так.

– Не имеет значения. Скажите, что оно мне не нравится. Я дал ему это понять сегодня вечером и был с ним намеренно груб. Все это так нудно. Куда торопиться?

– Я скажу ему, что вы взяли время на раздумья.

– Нет, не надо. Он снова прицепится ко мне.

– Если я разочарую его, он будет делать то же самое.

– Да. Но в первом случае молодой человек будет стараться найти возможность объясниться, что будет чрезвычайно утомительно. В другом случае он, вероятно, промолчит и вступит в какую-нибудь более хитрую игру и оставит меня в покое. Ненавижу разговаривать с ослами.

– Вы так о бедном Розье?

– О, он невыносим с этой вечной своей керамикой.

Мадам Мерль с легкой улыбкой опустила глаза.

– Молодой человек – джентльмен, очаровательно энергичный и к тому же с доходом в сорок тысяч франков…

– Это нищенство… пусть и благородное нищенство, – перебил ее Озмонд. – Для Пэнси я хотел совсем не этого.

– Ну что ж, посмотрим. Он обещал мне не говорить с ней.

– И вы ему верите? – рассеянно осведомился Озмонд.

– Абсолютно. Пэнси, кстати, только о нем и думает, но вы вряд ли склонны придавать этому большое значение.

– И вообще никакое. Я не верю тому, что она о нем думает.

– Весьма удобная точка зрения, – тихо произнесла мадам Мерль.

– Пэнси говорила тебе, что любит его?

– За кого вы ее принимаете? И за кого вы принимаете меня?

Озмонд вскинул ногу и оперся своей тонкой лодыжкой о колено другой ноги; затем привычным жестом обхватил лодыжку пальцами и сидел, глядя прямо перед собой.

– Подобные события не застанут меня неподготовленным. Именно для этого я и дал ей монастырское образование. Все было сделано для этого – для того, чтобы, когда такой момент наступит, она бы подчинилась моей воле.

– Я не боюсь того, что девочка вас не послушается.

– Тогда в чем же дело?

– В общем-то, ни в чем. Но тем не менее. Я не советую вам окончательно избавляться от мистера Розье. Держите его при себе. Он может пригодиться.

– Я не способен к этому. Делайте это сами.

– Отлично. Я буду держать его на привязи и позволять ровно столько, сколько нужно, – сказала она.

В течение почти всего разговора мадам Мерль смотрела по сторонам. В подобных ситуациях она имела привычку делать множество пауз. Длинная пауза последовала за вышеприведенными словами. Перед тем, как тишина была снова нарушена, она увидела Пэнси, вышедшую из смежной комнаты в сопровождении мистера Розье. Девушка сделала несколько шагов и остановилась, глядя на мадам Мерль и своего отца.

– Он говорил с ней, – спокойно сообщила Озмонду мадам Мерль.

Тот даже не повернул голову.

– Вот чего стоят его обещания; его следовало бы выпороть.

– Он собирается покаяться, бедняга!

Озмонд поднялся и испытывающе взглянул на дочь.

– Впрочем, все это не имеет никакого значения, – пробормотал он, уходя.

Спустя несколько мгновений подошла Пэнси и со своей обычной милой благовоспитанностью поздоровалась с мадам Мерль. Приветствие со стороны леди было не более сердечным: дама просто дружески улыбнулась Пэнси.

– Как вы поздно, – тихо заметила девушка.

– Мое милое дитя, я никогда не приезжаю позже, чем намеревалась.

Мадам Мерль встала не для того, чтобы поздороваться с Пэнси, – она направилась к Эдварду Розье. Он тоже шагнул ей навстречу и торопливо прошептал:

– Я говорил с ней!

– Я знаю, мистер Розье.

– Она вам сказала?