Портрет леди

Графиня Джемини частенько скучала – скучала, по ее словам, до изнеможения. Однако она все же не изнемогла и отважно боролась со своей судьбой, а именно с семейной жизнью с непокладистым флорентинцем, который не желал покидать родной город, где получал удовольствие от возможности относить себя к людям, чей талант проигрывать в карты не относился к добродетелям второстепенного характера. Графа Джемини не любили даже те, кто у него выигрывал, и если его имя еще ценилось во Флоренции, то его можно было сравнить с монетой, которая имела хождение в родном городе и больше нигде. В Риме его считали неотесанным флорентинцем, и неудивительно, что он не стремился часто ездить в столицу, где, в отличие от его родного города, чтобы оправдать сию неотесанность, требовались основания более веские, чем он мог предъявить. Графиня Джемини постоянно стремилась в Рим, и одно из главных несчастий ее жизни заключалось в том, что там у нее не было своего дома. Она стеснялась говорить, как редко ей позволялось ездить в столицу, и то, что некоторые представители флорентийского света вообще ни разу там не были, вряд ли могло ее утешить. Она уезжала туда, как только предоставлялся случай, – вот все, что она могла сказать. На самом деле графиня Джемини могла сказать гораздо больше и иногда объясняла, почему ненавидела Флоренцию и хотела окончить свои дни в тени собора Святого Петра. Впрочем, эти причины к нашей истории не относятся и обычно сводились в ее речи к тому, что Рим был Вечным городом, Флоренция всего-навсего милым ординарным захолустьем. Очевидно, графине хотелось осенить свои развлечения идеей вечности. Она была убеждена, что римское общество гораздо более интересное и в течение зимы на приемах там можно встретить различных знаменитостей. Во Флоренцию же знаменитости не приезжали, по крайней мере, такие, о которых бы все слышали. После женитьбы брата раздражение графини Джемини заметно усилилось – она была уверена, что его жена вела более блестящую жизнь, чем она. Разумеется, она не так умна, как Изабелла, но уж ее ума хватило бы, чтобы оценить Рим – если не развалины и катакомбы и, возможно, даже не церковные церемонии и пейзажи, то уж все остальное. До нее доносились слухи об Изабелле, и она точно знала, что та процветает, – ей и самой пришлось это видеть, представилась возможность насладиться гостеприимством палаццо Рокканера. Графиня Джемини провела там неделю в первую зиму после женитьбы брата, но больше не получала приглашения. Озмонд не хотел видеть сестру у себя. Графиня отлично осознавала это, но поехала бы в гости все равно, поскольку мнение брата ее нисколько не интересовало, – но мешало, как всегда, отсутствие денег и невозможность добиться согласия мужа.