Портрет леди

Мисс Стэкпол вернулась со служанкой Изабеллы, которая неожиданно нашлась. Она вовсе не потерялась в толпе – просто она получала багаж хозяйки, и теперь Изабелла могла спокойно покинуть вокзал.

– Даже и не думай, чтобы ехать туда сегодня, – заметила Генриетта. – Не важно, есть ли вечерний поезд или нет. Мы поедем прямо ко мне на Уимпол-стрит. Это не римский дворец, но переночевать можно.

– Как тебе угодно, – согласилась Изабелла.

– Ты поедешь ко мне и ответишь на несколько вопросов. Вот что мне угодно.

– А ведь она ничего не говорит насчет обеда, не так ли, миссис Озмонд? – весело спросил мистер Бентлинг.

Генриетта устремила на него пристальный взгляд.

– Вижу, вам не терпится остаться одному. Будьте на Пэддингтонском вокзале завтра ровно в десять.

– Если это ради меня, то не стоит, мистер Бентлинг, – сказала Изабелла.

– Ничего-ничего, он придет ради меня, – заявила Генриетта, ведя подругу к кебу.

Через некоторое время в просторной сумрачной прихожей на Уимпол-стрит – нужно отдать должное мисс Стэкпол, там женщин ждал обильный ужин – хозяйка задала Изабелле свои вопросы.

– Твой муж устроил тебе сцену перед отъездом? – это был первый вопрос.

– Нет. Не могу сказать, что он устроил сцену.

– Тогда, значит, не возражал?

– Возражал очень сильно. Но это не то, что можно было бы назвать сценой.

– Что же это тогда было?

– Между нами произошел очень спокойный разговор.

Генриетта некоторое время пристально разглядывала подругу.

– Должно быть, это было ужасно, – заметила она.

Изабелла не стала разубеждать ее, просто ограничилась тем, что кратко отвечала на ее вопросы; это было легко, поскольку они носили конкретный характер. Ей не хотелось сейчас пускаться в объяснения.

– Ладно, – улыбнулась Генриетта. – У меня не вызывает восторга лишь одна вещь. Зачем ты пообещала юной мисс Озмонд вернуться?

– Сейчас я не уверена, что сама понимаю, – ответила Изабелла. – Но я пообещала

– Если ты не помнишь, по какой причине это сделала, то, может быть, и не вернешься?

Изабелла несколько секунд молчала, потом сказала:

– Возможно, найдутся другие причины.

– Ни одной основательной ты точно не найдешь.

– В таком случае на первый план выйдет та причина, что я дала обещание, – призналась Изабелла.

– Это-то мне и не нравится.

– Давай не будем сейчас говорить об этом. Мне было трудно уехать, а возвращение будет еще более тяжелым.

– Ну, ты же сказала, что он не устраивает сцен, – с нажимом напомнила Генриетта.

– Да нет, устроит, конечно, – серьезно ответила Изабелла. – Только это будет одна из тех сцен, которые длятся вечно.

Несколько минут женщины молча оценивали такую перспективу, затем мисс Стэкпол, перейдя по просьбе подруги к другой теме, объявила:

– Я гостила у леди Пензл!

– О, приглашение наконец-то дошло!

– Да, для этого понадобилось пять лет. Но на этот раз она сама хотела со мной встретиться.

– Вполне естественно.

– Более естественно, чем ты думаешь, – сказала Генриетта, глядя в пространство, затем внезапно повернулась и добавила: – Изабелла Арчер, приношу вам свои извинения. И знаешь, почему? Потому что я критиковала тебя, а сама зашла еще дальше. Мистер Озмонд, по крайней мере, был рожден по ту сторону океана!

Изабелла не сразу поняла, что имела в виду подруга, – так тщательно был спрятан смысл тирады Генриетты. И, хотя Изабелла не была настроена воспринимать сейчас что-нибудь комически, она все же рассмеялась. Однако она тут же взяла себя в руки и серьезно, торжественно спросила:

– Генриетта Стэкпол, вы намерены покинуть свою родину?

– Да, бедная моя Изабелла, и не собираюсь это отрицать. Увы, это факт. Я собираюсь выйти замуж за мистера Бентлинга и поселиться в Лондоне.

– Это выглядит весьма странно, – заметила Изабелла, снова позволив себе улыбнуться.

– Думаю, да. Я пришла к этому постепенно. Полагаю, я знаю, что делаю, но не могу объяснить, почему.

– Никто не может объяснить чье-либо замужество, – согласилась Изабелла. – И тебе не нужно ничего объяснять. Мистер Бентлинг очень хороший человек.

Генриетта молчала. Казалось, она запуталась в своих размышлениях.

– Он прекрасный человек, – произнесла она наконец. – Я изучала его на протяжении нескольких лет и вижу теперь насквозь. Он чист, как стекло. В нем нет никакой тайны. Он не интеллектуал, но сам очень ценит интеллект. С другой стороны, он не переоценивает значение ума, что иногда происходит в Америке.

– Да… ты действительно изменилась! – заметила Изабелла. – Впервые в жизни я слышу от тебя что-то негативное о своей стране.

– Я только сказала, что мы слишком интеллектуальны – это скорее достоинство. Но я и в самом деле изменилась. Чтобы выйти замуж, женщине нужно порядком перемениться.

– Надеюсь, ты будешь счастлива. По крайней мере, тебе наконец-то удастся узнать частную жизнь англичан!

Генриетта тяжело вздохнула.

– Наверное, в этом и ключ к разгадке. Я просто не могла терпеть то, что меня не впускают в их круг! Зато теперь у меня такие же права, как у всех! – произнесла она с нескрываемым восторгом.