Портрет леди

– Я буду вам очень признательна.

– Но какова будет моя награда?

– Вы хотите получить вознаграждение за акт великодушия?

– Разумеется – коль я иду на такую большую жертву.

– Нет великодушия без жертвенности. Вы, мужчины, просто не способны, видимо, это понять. Принесите мне эту жертву – и я буду восхищаться вами.

– Да что мне ваше восхищение! Вопрос в том, выйдете вы за меня замуж или нет!

– Очевидно, нет, если я буду чувствовать то же, что и сегодня.

– Придется мне снова задать свой вопрос. Так что же тогда я выиграю?

– Вы выиграете ровно столько же, сколько надоедая мне до смерти!

Каспар Гудвуд, побагровев, опустил глаза и, казалось, весь ушел в созерцание своей шляпы. Изабелла поняла: наконец-то ее стрела попала в цель. Острая жалость пронзила ее – видеть страдания сильного человека было для нее нестерпимо.

– Зачем вы вынуждаете меня говорить вам такие вещи? – воскликнула она прерывающимся голосом. – Я бы предпочла быть с вами мягкой и доброй. Вы думаете, легко отказывать человеку, который тебя любит? Давайте мерить всех одинаковой мерой – я хотела бы, чтобы мои чувства тоже щадили. Я знаю, что вы стараетесь проявить максимум деликатности – насколько можете. И все, что вы делаете, разумеется, имеет под собой ту или иную причину. Но я не хочу выходить замуж. И, может быть, у меня никогда и не возникнет такого желания. Я имею полное право на подобные ощущения. А с вашей стороны совершенно невеликодушно стремиться склонить женщину к удобному для вас решению насильно, против ее воли. Я понимаю, что причиняю вам боль, но могу сказать только: мне очень жаль. В чем же моя вина? Что я не согласна выйти за вас просто для того, чтобы доставить вам удовольствие? Я не буду говорить вам, что готова быть вашим другом, потому что эта фраза в данных обстоятельствах прозвучит как насмешка. Но испытайте меня как-нибудь.

Во время этой речи Каспар Гудвуд не сводил глаз с подкладки своей шляпы, словно изучая имя шляпного мастера, указанного на ней. И, когда он наконец взглянул на ее прелестное, раскрасневшееся от страстной речи лицо, от намерения опровергать ее доводы у него ничего не осталось.

– Ладно, я уеду, – завтра же уеду домой, оставлю вас в покое, – пробормотал он. – Только, – добавил он уже громче, – мне ненавистна мысль, что я должен упустить вас из виду.

– Не бойтесь. Со мной ничего не случится.

– Вы выйдете замуж за другого.

– Вы полагаете, это разумное предположение?

– Почему нет? Я уверен, что охотников будет много.

– Но я только что сказала вам, что я не собираюсь замуж. Более того, возможно, я никогда не решусь на подобный шаг.

– Я помню; но мне как-то в это не верится.

– Я вам очень признательна. То есть, по существу, вы готовы обвинить меня в том, что я дурачу вас? Вы весьма любезны.

– Почему нет? Вы не дали мне торжественного обещания не выходить замуж никогда.

– Но это всего лишь мое желание, – заметила Изабелла, смеясь. В ее голосе слышались нотки горечи.

– Вам только кажется, что вы не хотите выходить замуж, а сами все равно рано или поздно отправитесь под венец, – продолжал Каспар, настроившись, по-видимому, на самое худшее.

– Хорошо. Отправлюсь. Как вам будет угодно.

– Не думаю, однако, – продолжал он, – что под моим присмотром этого бы не случилось.

– Да ну! Вы ведь такого страху на меня навели! – поддразнила она его и вдруг сменила тон: – Вы и в самом деле думаете, что мне так легко понравиться?

– Конечно, нет, – это как раз то, что, я надеюсь, будет служить мне утешением. Ничем не выдающийся человек вас завоевать не сможет… Но в мире все же существует некоторое количество умных мужчин, а достаточно ведь одного!

– Я не нуждаюсь ни в каком умном мужчине. Зачем? Чтобы он учил меня жить? Я сумею во всем разобраться сама.

– Разобраться, как жить одной? Что ж, когда вам это удастся, научите и меня.

Изабелла взглянула на него, улыбка скользнула по ее лицу.

– О, вам-то нужно жениться! – сказала она.

Трудно сказать, что побудило Изабеллу сделать такого рода замечание, и можно понять молодого человека, которому данный совет показался издевательским. Впрочем, Изабелле всегда казалось, что уж кто-кто, а Каспар Гудвуд просто обязан был сложить оружие к ногам какой-нибудь милой нежной женщины.

– Да простит вам Бог, – пробормотал молодой человек сквозь зубы, отворачиваясь.

Она поняла, что взяла неверный тон, и, подумав, решила исправить ошибку. Это легче всего было сделать, взяв инициативу в свои руки.

– Как вы несправедливы ко мне! – воскликнула она. – Меня не так-то легко прельстить. Мне только что представился случай доказать это.

– Ну да – мне. Премного благодарен.

– Не только вам. – Она помолчала. – На прошлой неделе я отказала одному человеку – как здесь считают, это была по-настоящему блестящая партия.

– Очень рад это слышать, – хмуро отозвался молодой человек.