Поручики по адмиралтейству

И знаете, мы смогли продержаться, пусть и с трудом. Ниже пяти тысяч метров не спускались. Один из германцев тоже свободно себя чувствовал на этой высоте, вот от него мы в основном и бегали. Аэропланы улетели ни с чем, однако цеппелины гоняли нас, ох гоняли. Двое внизу поджидали, а третий пытался нас нагнать и вниз спустить. И шансы у него были: пушки стояли на гондоле, пусть и мелкого калибра. Поэтому на дистанцию выстрела я его не подпускал, благодаря шести моторам удерживал в отдалении. Правда, топливо так быстро уходило, что вряд ли его на обратный путь хватит. Надо пару бочек незаметно пополнить запасами из хранилища.

Я прорывался и убегал, они – за мной. Пусть у них парусность меньше и сносило их сильнее из-за бокового ветра, но, похоже, движки неплохие стоят, мощные. Хорошо, что обошлось без повреждений, ни одного я ближе чем на два километра не подпускал. А с наступлением ночи мы просто оторвались от них на скорости и ушли. Какое-то время нас ещё держали в прицеле прожекторов, но вскоре упустили.

А мы сделали несколько кругов, меняя курс, и, оставив сеть из явно спешащих к Данцигу германских дирижаблей в стороне, направились к Штеттину. Вся команда спала чуть ли не вповалку: день выдался тяжёлый, и отдыхали все, кроме вахтенных. Главное – успеть всё за ночь сделать. Мы сейчас находились недалеко от прусского берега, до Штеттина лететь час. Чёртов ветер, мешающий нам убегать от германских дирижаблей (я уже подумывал было прорваться через них и уйти вглубь суши), сейчас нам как раз помогал, подгоняя дирижабль к берегу.

В городе сразу поднялась тревога – видимо, шум моторов услышали, а после удара по Данцигу посты наблюдения явно были усилены. А без моторов нам было никак: часть пути пришлось проделать под боковым ветром. Прожекторы нам не мешали: их просто не использовали, явно соблюдая режим светомаскировки. Ну, нам это только на руку, хотя солнечные очки были наготове, а пулемётчики, чьей задачей было гасить прожекторы, уже заняли свои места.

Небо чистое, германских дирижаблей не видно – можно работать. Броненосец был на месте, и даже не один. Явно разных типов, но устаревшие лет на десять-пятнадцать, не современные дредноуты. Видно, используются как учебные или как корабли береговой обороны. А может, и то и другое. По сути, утопление этих галош нам не даёт ничего, кроме морального удовлетворения, но и потопить их непросто: их палубы имеют серьёзную броню, а у нас осталось шестнадцать тяжёлых бомб и семьдесят четыре средних. В Данциге мы хорошо порезвились, да и ранее с «Наутилусом» тоже, бомбы тратили без экономии, два промаха, блин.

Задача нанести большие потери не стояла, главное – пошуметь, навести панику, чтобы местные пруссы орали и звали на помощь. Надеюсь, это поможет, и над Данцигом будет чистое небо.

Первый заход оказался удачным: пусть одна бомба легла у борта, но вторая попала точно во вторую дымовую трубу, снеся её к чёрту. Дирижабль висел на месте, Бета удерживал его, корректируя снос, так что вторую пару тяжёлых бомб мы скинули с двух километров. Даже нас подбросило, когда у броненосца произошёл подрыв пороховых погребов на носу. Изувеченный корабль быстро ложился на борт, задирая корму, а у нас ещё осталось двенадцать тяжёлых бомб, и мы смещались ко второму броненосцу. Сразу после подрыва первой пары бомб нас осветили чем могли, и наши пулемётчики привычно работали короткими очередями. Они уже успели погасить с десяток прожекторов, причём стоит отметить, что в основном это были корабельные прожекторы.

Второй броненосец уже поднимал якоря, когда на него полетела первая пара тяжёлых бомб, и уже подвешивали следующие: я планировал скинуть ещё одну пару, если потребуется. К слову, все тяжёлые бомбы были складированы в бомбовом отсеке, а вот средние – в других местах, равномерно. Следующей нашей целью будут склады на берегу, мелочь из боевых кораблей меня не интересовала. А после уходим в открытое море, где, сделав круг, уже полетим вглубь суши.

Две бомбы, сброшенные на второй броненосец, достигли цели, причём сразу обе. Не знаю как, но у броненосца оказался вырван целый борт, и он ярко заполыхал. Всё это было внесено в боевой журнал. Затем мы скинули три пары средних бомб на три грузовых судна, два из которых были под шведскими флагами. В результате два из них начали тонуть, а один заполыхал, но тонуть пока не спешил.

Ещё две пары средних бомб мы сбросили на два крупных портовых пакгауза, а остальное вывалили на немалое количество военного имущества и снаряжения, складированное штабелями под открытым небом. Там и склад боеприпасов был, ему тоже досталось, горело и взрывалось красиво. Кроме того, мы повалили несколько портовых кранов, разбомбили причалы, полностью разнесли железнодорожную станцию – шесть эшелонов горели, четыре паровоза были уничтожены. Вместо запланированного часа мы работали тут два, и у нас остались лишь две пары бомб – одна тяжёлых и одна средних.