Читаем Послания полностью

Человек под старость покорен своей судьбе —где же я об этом прочёл?Лишь язык шевелится сам по себе и не просит хозяина ни о чём.Он лепечет, взмаливается, горит,он с гортанью строгою говорит,сам не в силах произнести ни звука.В человецех тьма, да и в вышних тьма.Неспособен ни жить, ни сойти с ума, астронавтво сне напрягает ухо,словно воду пробует, будто свет зажигает.Но в космосе звуков нет,как и воздуха, как и святого духа.Ни крестов-полумесяцев, ни вороннад остывшим, покинутым полем боя;если ты покорен и покорён,не страшись, не рыдай – выбирай любое из полей,чтобы в нём обращаться в прах,вспоминая грозный рассвет в горах Средней Азии,двадцать четыре слована прощание. Ветрена и легка, что стакан кобыльего молока,неуместного, пузырящегося и хмельного…«Вечером первого января запрещённый табачный дым…»Вечером первого января запрещённый табачный дымвьется под небелёным, под потолком моего жилища.Холодно, и засыпать пора. На бумаге я был одним,а по жизни, кто спорит, глупее, зато и проще, и чище.Пыльные стёкла оконные подрагивают под новогодним ветром,колокольные языки качаются, и оставшиеся в живыхмирно посапывают во сне – опалённом, не слишком светлом,но глубоком и беззащитном. Пес сторожевой притихв конуре, постылую цепь обмотав вокруг правой передней лапы.Брат его кот, вылитый сфинкс, отмахивается от невидимых мух,снежных, должно быть. Неприкаянная, неправедная, могла бы,как говорится, сложиться удачнее, но уже, похоже, потухжёлтый огонь светофора на тушинском перекрестке. Се,отвлекаясь от книги лже-мудреца, над электрической плиткойгреяпальцы, подливаю случайного в восьмигранный стакан. Осеили пчеле, сладкоежкам, спокон веков ясно, что немолодое времясовершенно не зря сочится по капле, когда на дворе темно,высыхая, воспламеняясь, дыша – полусладкое, недорогое.Снег идёт. Плачет старик. И пускай на крестинах оно одно,в одиночестве – близко к тому, а на поминках совсем другое —обучись – коль уж другого нет – обходиться этим вином,чтобы под старость, не лицедействуя, и уже без страхаи стыда поглощать растворённый в нёмневесомый яд, возбудитель праха.

«Мой заплаканный, право, неважно – ёлка, бублики, ржавый полёт…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Поэты 1820–1830-х годов. Том 2
Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Константин Петрович Масальский , Лукьян Андреевич Якубович , Нестор Васильевич Кукольник , Николай Михайлович Сатин , Семён Егорович Раич

Поэзия / Стихи и поэзия
Кавказ
Кавказ

Какое доселе волшебное слово — Кавказ! Как веет от него неизгладимыми для всего русского народа воспоминаниями; как ярка мечта, вспыхивающая в душе при этом имени, мечта непобедимая ни пошлостью вседневной, ни суровым расчетом! ...... Оно требует уважения к себе, потому что сознает свою силу, боевую и культурную. Лезгинские племена, населяющие Дагестан, обладают серьезными способностями и к сельскому хозяйству, и к торговле (особенно кази-кумухцы), и к прикладным художествам; их кустарные изделия издревле славятся во всей Передней Азии. К земле они прилагают столько вдумчивого труда, сколько русскому крестьянину и не снилось .... ... Если человеку с сердцем симпатичны мусульмане-азербайджанцы, то жители Дагестана еще более вызывают сочувствие. В них много истинного благородства: мужество, верность слову, редкая прямота. Многие племена, например, считают убийство из засады позорным, и у них есть пословица, гласящая, что «врагу надо смотреть в глаза»....

Александр Дюма , Василий Львович Величко , Иван Алексеевич Бунин , Тарас Григорьевич Шевченко , Яков Аркадьевич Гордин

Поэзия / Путешествия и география / Проза / Историческая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия