Не заснуть. Мороз по коже. Это горе – не беда.Неужели я такой же легковерный, как всегда?Что же треснуло? Давно ли я брал с прилавка, что хотел,словно ветер в чистом поле песни светлые свистел,взламывал чужие двери, горькой страстию палим,как дурак последний, верил в Новый Иерусалим, —где безропотно и сладко, ночь всевышнему верна,и над детскою кроваткой одинокая женатихо думает, тоскуя и не предаваясь сну,про Вторую мировую, про священную войну.Повело меня по свету – раскачало, понесло.Деньги есть, а счастья нету. А вокруг белым-бело,чисто, пусто, страшно. Ой ли, то ли будет, коли леньповзрослеть. В небесном стойле спит рождественский олень,и его сухим дыханием ранний вечер освещен,словно северным сиянием, словно солнечным плащом,и высокий голос сумрачный в моей вымершей кровимне нашёптывает: не умничай, не пытайся, не зовина подмогу зверя чёрного или рыжего. В горститолько пыль, но горлу – горлово. Данту – Дантово. Прости.
«Я всегда высоко ценил (восточный акцент) лубов…»
«Я всегда высоко ценил (восточный акцент) лубов».«Я никогда не опустошал чужих карманов».«Я птицелов». «У меня осталось двадцать зубов».«Я известный филокартист». «Я автор пяти романов».«Я посещал все воскресные службы, даже когда страдалревматизмом и стенокардией».«Перед смертью я видел синий,малахитовый океан и далёкого альбатроса». «Я всегда рыдалнад могилами близких, утопая в кладбищенской глине».«Я любил Дебюсси и Вагнера». «Я стрелял из ружьяпо приказу, не пробовал мухоморов и не слыхал о Валгалле».«Я никого не губил, даже зверя». «Я консультантпо недвижимости». «Я,предположим, бывал нечестен, но и мне бессовестно лгали».«Я привык просыпаться один в постели». «Мой голос был груби угрюм, но горек». «Я знал, твой закон – что дышло».«Я смотрел по утрам на дым из петербургскихфабричных труб».«Я стоял на коленях, плача». «Я пробовал, но не вышло».