После финала

Я делаю круговое движение рукой, как бы указывая на ее волосы, платье и…

– Ты вся такая… на уровне.

Блэр смеется. Но совсем иначе, чем Пипа. У Пипы смех легкий и звенящий, на верхних музыкальных нотах. А у Блэр он громкий и фыркающий, привлекающий внимание окружающих и заставляющий их улыбаться.

– Я уже пятнадцать лет иду по тому пути, который тебе еще только предстоит.

– Значит, тебе легче, чем мне.

Блэр колеблется, словно размышляя, стоит ли солгать, но потом решительно трясет головой.

– Нет, легче не становится. Просто ты лучше с этим справляешься. Помнишь, как ты учился ездить на велосипеде в детстве? Сначала его колеса виляют и ты частенько падаешь, но потом просто перестаешь об этом думать. Все происходит уже автоматически. Знаешь, что едешь на велосипеде, – крутишь педали, держишься за руль, – но уже не думаешь об этом. Просто едешь и все.

Я вдруг вспоминаю Блэр в десятилетнем возрасте: с развевающимися волосами она катит на велосипеде своего брата, постоянно натыкаясь на бордюр. С тех пор столько всего произошло в нашей жизни. Остались бы мы прежними, если бы не потеряли детей?

После ужина, когда мы идем к надземной железной дороге, я беру Блэр за руку. Она мягкая и теплая, но чужая. Мне кажется, что я играю какую-то роль: «Смотри, мне уже гораздо легче, теперь с Пипой покончено!» И, слушая Блэр, я постепенно ухожу в себя.

Когда мы заворачиваем за угол, Блэр вдруг останавливается.

– Что с тобой?

– Ничего, – автоматически отвечаю я, продолжая идти, потому что иногда бывает легче говорить, не глядя на человека. – Твоя рука какая-то неродная.

– У меня есть другая.

Блэр крутит руками у меня перед носом, но, увидев, что я не смеюсь, останавливается.

– Макс, я за тобой не бегаю. Мы просто встретились и приятно провели вечер – во всяком случае, я его хорошо провела, – а теперь мы просто идем к надземке. И все.

– У меня такое чувство, что я ей изменяю.

– Но ведь у нее тоже кто-то есть.

– Откуда ты знаешь?

Улицу пересекает линия надземной железной дороги, и я уже слышу шум приближающегося поезда.

Блэр немного смущается.

– Мне сказала об этом твоя мать. Извини. Вообще-то мы тебя не обсуждаем. Почти.

Блэр пытается улыбнуться, но у нее не получается.

– Блэр, я чувствую себя таким дерьмом.

– Потому что у тебя свидание со мной? Но мне кажется, Пипа ничего не имеет против. Если бы она…

– Нет, здесь дело не в Пипе. Я чувствую себя дерьмом по отношению к тебе.

Остановившись, я кладу ей руки на плечи.

– Ты мне нравишься, Блэр. Очень, очень нравишься. Мне хочется продолжать наши отношения. Но я по-прежнему люблю Пипу и ничего не могу с собой сделать.

– Конечно, любишь. Здесь нет ничего удивительного, – улыбается Блэр. – Когда родилась Алексис, я думала, что никогда не заведу второго ребенка. Ведь всю мою любовь я уже отдала первому. Но потом у меня появилась Брианна, а после нее Логан. И тогда я поняла нечто такое, чему нас не учили на уроках биологии.

Над нашими головами гремит поезд, мелькает свет и слышится скрип тормозов. Взяв меня за руку, Блэр прижимает ее к моей груди.

– Наше сердце может вместить больше, чем нам кажется.

Глава 46

Пипа

2016

Нажав на кнопку, я жду лифта. Наш клуб находится этажом выше. Мои последние недели беременности были испорчены болями в тазу, что вынудило меня уйти в декретный отпуск на две недели раньше. Сегодня у меня последний рабочий день, но все надежды уйти пораньше развеялись как дым, когда появился старший стюард, держа в руках большую коробку с тортом и обеспокоенно оглядываясь по сторонам.

– Ты не сможешь отнести это в клуб? Там сегодня частная вечеринка, и они заказали торт. Все остальные внезапно оказались «ужасно занятыми», и торт каким-то образом очутился у меня.

От сладкого аромата, доносящегося из коробки, у меня текут слюнки. Когда в клубе нет мероприятий, нам позволяют брать что-нибудь в буфете. При одной мысли об этом мой желудок начинает урчать. В холле за стойкой администрации сидит незнакомая девушка. Увидев меня с пропавшим тортом, она улыбается с облегчением, и я наконец собираюсь оставить его на стойке.

– А вы не могли бы отнести его сами? Я не могу отлучаться.

Я начинаю терять терпение. Здесь работают сотни людей, но на посылках почему-то оказалась беременная женщина на последнем сроке. А мне еще нужно перекусить: без бутерброда я отсюда не уеду.

Помещение клуба имеет различные зоны, разделенные перегородками, создающими иллюзию уединенности. В дальнем конце зала слышится шум голосов, и я устремляюсь туда, минуя парочки и одиноких путешественников, отдыхающих, читающих и жующих.

Что мне делать с этим тортом? Не буду же я обслуживать эту компанию. Но, зайдя за перегородку, я натыкаюсь на Джейду с бокалом шампанского в руке.

– Ой! Тебе что-нибудь известно об этом торте? – спрашиваю я, показывая ей коробку.

– Конечно, – смеется она. – Это я его заказала.