После огня идёт снег (ЛП)

- Прошу вас, я не хотела никого обидеть, - обеспокоилась Ауда, - Оба ваши племянника очень благородные юноши. И я считаю, что это очень нелюбезно, что некоторые члены Совета сомневаются в этом.

Торин был тронут её словами и поначалу не знал, что ей ответить. Ради благополучия Кили он был благодарен этой девушке за то, что она, казалось, не считала своего будущего мужа скомпрометированным даже не смотря на то, что он ухаживал за эльфийкой. А значит, ещё оставалась надежда, что молодая пара сможет достичь хоть какого-то взаимопонимания, пусть это и не будет любовь, какую родители Кили испытывали друг к другу когда-то.

- Значит, вы всё-таки станете моей племянницей, - добродушно отметил Торин.

Если бы он женился на Бранке, как обещал однажды, теперь Ауда была бы дочерью брата его жены.

- Да, Ваше Величество, - ответила она с теплотой, - И для меня большая честь наконец-то осознать эту связь между нашими домами.

- Надеюсь, ваша тётя Бранка никогда не жалела о том, что я освободил её?

Он знал, что в то время его невеста испытывала облегчение, но с тех пор прошло много лет, и теперь его положение изменилось. Ауда смотрела на него с любопытством, очевидно, задаваясь вопросом, не сожалел ли он о своём выборе.

- Она всегда хорошо отзывалась о вас, - наконец проговорила она, - Но не сожалела.

На мгновение на её лице появилось странное выражение, и Торин подумал, что она сказала ему не всё.

- Рад это слышать, - ответил он и продолжил, потому что она явно ждала от него объяснений, - Признаюсь, я сделал свой выбор, потому что тогда меня мало интересовал брак; все мои мысли были лишь о мести. И ещё я знал, что она наверняка будет несчастна, если я потащу её за собой в бедность и изгнание.

Ауда усмехнулась.

- Так она и сказала, когда мой дед напомнил ей, что сейчас она могла бы быть королевой, а её сыновья принцами.

Дубощит кивнул. Значит, вот оно что: семья Бранки спорила из-за её выбора. И всё же, не смотря на то, что помолвка Кили и Ауды теперь могла удовлетворить их честолюбие, эта девушка казалась ему искренней и благородной, и он совсем не возражал против того, чтобы принять её в свой дом и свой род.

- Я приветствую тебя сейчас ради неё и надеюсь, что ты будешь счастлива здесь, - сказал Торин, осознавая скрытую иронию своих слов.

Стать счастливой для Ауды было бы настоящим испытанием, потому что сам Кили явно счастлив не был. Однако, она, казалось, приняла его слова всерьёз, потому что улыбнулась, когда он пожал ей руку, а потом опять склонилась в реверансе.

*********

Фили думал, как же всё-таки было удивительно, что прожив столько лет в Синих горах, он почти не обращал внимания на прекрасную девушку, которая сейчас стояла рядом с ним, одновременно опираясь на его руку и на перила балкона. Пока Сиф смотрела на оживлённую площадь внизу, он наблюдал за ней, рассматривал изгиб её щеки, небрежные завитки светло-золотистых волос у виска, смотрел, как она взмахивала густыми рыжевато-коричневыми ресницами. Как же вышло, что раньше она не казалась ему самой красивой женщиной в Синих горах? Возможно, он смог понять это только сейчас, когда узнал, какой сильный дух скрывался за её тихой внешностью.

- Ты, конечно же, знаешь, когда я впервые заметил тебя, но ты никогда не говорила мне, когда ты полюбила меня? - спросил Фили, и она повернулась, чтобы посмотреть на него.

- Что ж, - Сиф улыбнулась ему, как будто подразумевала, что ответ должен быть для него очевиден, - Как большинство девушек в наших пещерах я восхищалась тобой с тех пор, как у тебя начала расти борода, - тут она отрицательно мотнула головой, - Но когда я тебя полюбила?.. - в этот раз её улыбка была застенчивой, - Вообще-то я немного стесняюсь.

- Ты не хочешь рассказывать мне?

- Нет, я расскажу, - она говорила охотно, хоть и помолчала немного, прежде чем продолжить, - Ты помнишь, как Фрейр победил Кили, когда они соревновались, кто больше выпьет?

- Помню. Мне пришлось тащить его на задний двор, чтобы он мог проблеваться хорошенько, - для самого Фили это были не самые приятные братские заботы.

- Я знаю, - подтвердила она, - Я чувствовала, что в некотором роде тоже в этом виновата, ведь это мой брат втянул в это Кили. Как бы там ни было, когда вы вернулись в дом, твой брат выглядел ужасно. Я принесла ему воды, и тебе пришлось держать его, чтобы он выпил, - она замолчала, застеснявшись немного, и Фили терпеливо ждал, - Одной рукой ты обнимал Кили, а другим плечом касался моего. Нам наконец удалось заставить Кили выпить воду, а потом ты посмотрел мне прямо в лицо и поблагодарил. О, Фили, раньше ты даже не замечал меня, и вдруг ты стоишь рядом, так близко, и улыбаешься, как будто хорошо меня знаешь.

Фили почувствовал, как по его лицу опять расползается улыбка.