После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Это жаркий весенний летний день. Биене и я с рюкзаками направляемся в депо. Он находится недалеко от Вентимильи в необитаемой холмистой местности. У нас с собой этюдник, лопаты и специально сшитые нательные ремни для транспортировки миллиона. После некоторых поисков Биене находит место — сухую землю из твердой как камень глины. Боюсь, что без кирки мы не сможем даже залезть в землю. На небольшом склоне холма стоит единственное дерево на много миль вокруг. Полуразросшееся, с густой кроной, оно стоит как часовой над коричневой, сухой почвой. Там, где заканчиваются его корни, мы начинаем копать. Би-не больше не знает, где именно спрятано депо. Уже утро, мы сели на ночной поезд из Франции в Италию и хотим вернуться нелегально через горы. Несколько часов мы копаемся в сухой земле. На жаре мы сняли одежду и копаемся потными, покрытыми пылью голыми телами. На вершине холма глубина уже три четверти метра. Ничего.

«Ты его закопал, ты должен помнить, думать, давай не будем просто дико копать», — говорю я Биене.

«Оно должно быть здесь, должно быть где-то здесь», — отвечает она. Мы продолжаем копать. Когда я встаю, я смотрю прямо в глаза змее. Ее толстое, блестящее черное тело свисает вертикально вниз от кроны, имея внушительную длину. Конец тела скрыт в густых ветвях. Только голова стоит прямо и смотрит на меня, не двигаясь. Библейские ассоциации навязываются мне: вестник несчастья, изгнание из рая. Она висит там в полной тишине, безмолвная в своем солнце и наблюдает за нами. Мы держимся на почтительном расстоянии, она нам не нравится. В какой-то момент она удаляется в пещеру. В какой-то момент отставка овладевает и нами. Мы обыскали весь холм и ничего не нашли. Последние несколько часов мы без надежды ковырялись в земле. Пришло время подумать о пути назад. Измученные и запыленные, мы сидим на выброшенной земле, убежденные, что кто-то должен был найти деньги задолго до нас.

В приступе былого задора Биене берет маленькую засохшую ветку и бродит вокруг альбема. Ударяет по земле и говорит: «Вот оно». В шутку, наши рюкзаки уже упакованы, я отпускаю две шутки — и попадаю на миллион. Это была Би: в союзе со случайностью, счастливой и несчастной.

Вскоре после этого она с частью группы уехала в Западную Германию. Я остался в Париже.